— Тогда комендантский час. Убийца должен быть пойман и...
казнен. — Твердо ответил я.
Кир долго молчал, то и дело прикладываясь к кувшину. Губы старца
сжались в бесцветную полоску, наконец, он причмокнул и кивнул.
— Хорошо, завтра в полдень обращусь к горожанам с речью, а пока,
надо бедняг отнести в Крипту.
— Куда? — Переспросил я, вскинув правую бровь.
***
Мрачная процессия прошла в катакомбы через вход на заднем дворе
ратуши. Нос засвербел от древней пыли, поднимающейся от каждого
шага. С потолка свисают длинные космы паутины, на стенах через
равные промежутки торчат магические факелы.
Коридор то расширяется в масштабные залы, то сжимается так, что
идти можно только по одному. Кристина часто чиркает наплечниками о
стены, эхо разбегается вперед и назад, отскакивает от пыльных
камней и нехотя затухает. Наконец, мы остановились в огромном зале
с выдолбленными в стенах нишами.
Часть занята телами игроков.
— Мы не разлагаемся, прямо как христианские святые в мифах. —
Пояснил Кир, наблюдая, как рабочие укладывают трупы в ниши. —
Посему я и решил сохранять тела здесь, на всякий случай.
— Уверен? Это же подземелье...
— Его давно зачистили, самое страшное, что здесь можно встретить
— крысу.
У лестницы на выход он хлопнул меня по плечу и вкрадчиво
спросил:
— Хочешь помочь с написанием речи?
К полудню перед ратушей собралось несколько тысяч игроков.
Многоликий океан заполнил площадь, жмется к стенам и выплескивается
в переулки. Гомон морским прибоем давит на уши, взгляды скрещены на
Кире, стоящем на балконе. Голос мэра, усиленный магией, разносится
над площадью, отражается от стен домов и эхом улетает к
окраинам.
Я облокотился о подоконник, держа чашку кофе, полуобернувшись,
спросил Кристину:
— Хочешь посмотреть на выступление?
Женщина потянулась на скомканных простынях, как сонная кошка,
перевернулась на спину. Я невольно залюбовался изгибами тела и
сухим рельефом мышц, кричащим о силе и выносливости. Растрепанные
волосы скрыли подушку, паладинша приподнялась и мотнула головой,
собрала волосы в конский хвост.
— Нет, мне пора в клинику.
Она принялась одеваться, невольно повышая мой риск получить
косоглазие. Доспехи нехотя оставила на стойке в углу, вместе с
щитом, но меч по привычке прицепила к поясу. Чмокнула меня в щеку и
выпорхнула в коридор, оставив в память о себе запах кожи и
цветов.