Мисс Фессенден покачала головой.
– Насколько мне известно, за всю историю нашей школы ничего подобного ещё не случалось. Порой младшие ученики жалуются на боггартов, что те их дразнят по ночам. На чердаке иногда видят даму с петлёй на шее, она стонет и зовёт своего сына, это слышали многие. Но чтобы феи разговаривали с людьми! Обычно они только мелькнут, и сразу рассыпаются искрами, даже разглядеть толком не удаётся. Вы уверены, что хорошо себя чувствовали, и вам не почудилось?
Теперь уже рассмеялся Веттели.
– Уверен, мисс Фессенден! Честное слово, я не склонен к галлюцинациям! Если хотите убедиться, давайте как-нибудь сходим в парк вместе. В пятницу я как раз приглашен на чай.
Вот он – СЛУЧАЙ! Представился-таки снова! И на этот раз он его не упустил! Интересно, это заслуга «Гвиневры», или он сам начал понемногу выходить из состояния клинического идиотизма?
Мисс Фессенден продолжала не верить своим ушам.
– То есть, вы хотите сказать, что фея пригласила вас на чай?! Невероятно! Я непременно пойду с вами в пятницу. Это мой долг, в конце концов – убедиться, что с вами всё в порядке…
О! Вот и ей подвернулся удобный повод принять приглашение! Как удачно всё сложилось!
– … А о чём ещё вы говорили с феей? – теперь в её голосе звучало не столько сомнение, сколько чистое детское любопытство.
– Ох, даже не знаю… О моих предках и о людях вообще. Знаете, так трудно уследить за ходом мысли фей! Но кончилась наша беседа тем, что она обещала исполнить моё самое сокровенное желание.
– Правда? И какое же желание вы загадали? Или это секрет?
– Да так, кое-что личное, – Веттели постарался ответить небрежно, будто речь шла о пустяках, но почувствовал, как щекам стало горячо. – Она всё равно не хочет его исполнять. Сказала, что сама придумает для меня что-нибудь поумнее.
Мисс Фессенден покачала головой.
– Потрясающе! Даже не знаю, верить вам, или нет!
– В пятницу! – заговорщицки напомнил Веттели.
… После этого разговора он осмелился думать о ней не «мисс Фессенден» а «Эмили». Пока ещё не «моя Эмили» а просто «Эмили» – чтоб не сглазить.
Утром пришла прислуга от смотрителя Коулмана, принесла стопку чистой одежды.
Школа Гринторп гордилась своим демократизмом, поэтому и ученикам, и учителям полагался один и тот же форменный костюм: мягкие шерстяные брюки, фланелевая рубашка, белый свитер грубой вязки с острым вырезом и вензелем «G» вышитым на груди.