Выстроившись в шеренгу, мы терпеливо слушали речи учителей о важности момента, о переходе в новое, взрослое состояние, сознательности выбора и всякой прочей белиберде, традиционно присутствующей на подобных мероприятиях. На минутку перестав следить за губами завуча, я прослушала последние слова и решила, что с меня достаточно, теперь я чувствовала себя солдатом на посту – скоро придет новый наряд и меня сменят, надо еще какое-то время потерпеть, постоять с соответствующим моменту лицом, чтобы потом отправиться на настоящий праздник, без поучений. К тому же мы все знали: после торжественной части последует чаепитие с пирожными и шампанским, купленными заранее родителями.
Наконец громкие речи отгремели, учителя ушли со сцены, кто-то включил магнитофон, и праздник вступил в свои права.
Шампанское, про которое мы столько слышали в последнее время от родителей, пузырившееся в прозрачных фужерах, и пирожные, которые я так любила в обычные дни, сегодня так и остались нетронутыми. Всем хотелось казаться взрослыми, поэтому за углом школы мальчишки накрыли свой импровизированный стол с более достойными напитками. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь решил, будто я слабачка, поэтому я сразу начала с портвейна.
Светка пить отказалась категорически, она вообще портила всем настроение своим нытьем: «Я вашим родителям расскажу, стыдно так себя вести девочкам». Откуда в ней такая правильность, размышляла я, можно подумать, что выкурить пачку сигарет, презрительно глядя на одноклассников, лучше, чем выпить пару стаканов португальского портвейна.
Кристина тоже не принимала участия в общем веселье – экзамены закончились, надобность в нас отпала. Неспешно потягивая свой «Данхил», она наблюдала «за малолетками, вырвавшимися из-под маминых юбок». У нее было самое красивое платье, взрослая прическа и купленное папой поступление в большой университет. Куда нам до нее с нашими глупыми амбициями и пустыми кошельками? Еще пара часов – она получит аттестат, характеристику и навсегда забудет глупых одноклассников.
Когда Антон предложил перейти на коньяк, я даже не попробовала отказаться – праздник так праздник, а в праздник пьют коньяк. Сделав первый глоток, я едва не выплюнула содержимое – гадость первостатейная, хуже портвейна.
Но раз уж я решила начать новую, взрослую жизнь, то приходится терпеть. Закусив коньяк долькой апельсина, я улыбнулась и снова протянула стакан. Антон нисколько не удивился – ему тоже хотелось казаться крутым. Он тут же налил мне еще.