Возможно, я действую против собственных интересов, однако не в силах заставить себя сжечь записи о расследовании, которое мы проводили вместе с Холмсом. Я намереваюсь препоручить эти бумаги, включая и данное письмо, заботам своего искушенного адвоката. Впрочем, у меня нет абсолютной уверенности, что мое пожелание никогда не публиковать эти записи будет выполнено, сколь бы энергично я на нем ни настаивал. Рассказанная мной история далеко превосходит наши обычные представления о границах человеческого злодейства, поэтому меня трудно обвинить в приукрашивании или желании произвести сенсацию. И все же очень хотелось бы, чтобы к тому времени, когда читатель ознакомится с этими страницами, память о Джеке Потрошителе стала бы легендой былых времен, менее справедливых и более жестоких.
Единственной причиной, заставившей меня написать все это, было искреннее восхищение несравненными талантами и высокими стремлениями, отличавшими моего друга более чем полвека назад. И все же должен с удовлетворением заметить, что уже теперь благодарные потомки отвели великому Шерлоку Холмсу достойное его место в истории. Это случилось сейчас, когда я пишу эти строки, предчувствуя, что близится новая война, которая принесет еще один прилив вселенского горя.
Д-р Джон Г. Уотсон, июль 1939 г.
Февраль 1887
– Мой дорогой доктор, боюсь, сегодня вечером мне потребуется ваша помощь.
С немым вопросом во взгляде я поднял глаза от статьи о местных выборах в «Колуолл Газетт».
– Я в вашем распоряжении, Холмс.
– Одевайтесь потеплее. Барометр не сулит сильных атмосферных возмущений, но ветер прохладный. Буду вам признателен, если не забудете положить в карман револьвер. Это очень веский аргумент, к тому же осторожность никогда не помешает.
– Вы, кажется, говорили за обедом, что мы вернемся в Лондон утренним поездом?
Шерлок Холмс загадочно улыбнулся сквозь тонкую пелену табачного дыма, неизменно клубившегося вокруг его кресла в нашей со вкусом обставленной гостиной.
– Если речь идет о моем замечании, что в городе у нас будет возможность поработать гораздо более продуктивно, чем здесь, в Херефордшире, то это действительно так. В Лондоне нас ждут три дела, в разной степени интересные.
– А пропавший бриллиант?
– Я уже разгадал его тайну.
– Дорогой Холмс! – воскликнул я. – Поздравляю вас. Но где же он тогда? Сообщили ли вы о своей находке лорду Рамсдену? Послали весточку в гостиницу инспектору Грегсону?