Круто я попал.
Женщины были закутаны в черное до пят, все закрыто, кроме глаз. Вполне элегантные дамы.
Таможенник смотрел на меня почти ласково, но заставил открыть обе сумки.
– Вы задекларировали старинный крест. Покажите его.
Я показал.
– Он какой-то не такой.
– Это крест «анх».
– Вы собираетесь его продать?
– Нет, как ввез, так и вывезу. Это талисман.
Время шло. Таможенный досмотр грозил превратиться в настоящий кошмар. Но все обошлось.
На выходе меня попросили пройти в полицейский участок и подождать. Я ждал. Наконец полицейский подозвал меня, но и после этого он еще несколько минут не отрывал глаз от своих бумаг. Что поделаешь, Восток.
– Цель приезда? – спросил он, ткнув пальцем в соответствующую графу.
– Телевидение.
– Это не цель. Повторяю, с какой целью вы приехали?
– Я журналист. Делаю репортажи…
– Тележурналист?
– Можно и так сказать.
– Вы не похожи на тележурналиста.
– Видимо, не очень удачный день… Я действительно хочу снять фильм.
– Где ваша телекамера?
– Я приехал искать натуру.
– Для чего?
– Для съемок «Тысячи и одной ночи».
– Вместо телекамеры у вас какой-то крест.
– Это не крест, это ключ.
– И где же «та» дверь?
– «Та» дверь находится между жизнью и смертью.
Полицейский поднял брови и улыбнулся:
– Можете засунуть свой ключ в задницу. Ладно, идите.
На выходе я увидел водителя, размахивающего табличкой с моим именем.
После непродолжительной перепалки юркие носильщики погрузили мои сумки в старый джип. И я покатил.
Итак, первая часть задуманного мною плана выполнена – теперь, как здесь говорят, я сам себе султан. И если мне суждено опять во что-то вляпаться, то пусть это произойдет под зорким оком Аллаха.
Было довольно прохладно. Восходящее солнце освещало горные склоны голубовато-фиолетовым светом. Непривычные краски, необычные звуки, запахи. Горы с плоскими вершинами, башни, крепости, глинобитные стены старинных построек.
Мимо проехал «башмак», в его кузове, держась друг за друга, стояло человек 10. Еще пять человек сидели на крыше и на капоте.
Наконец за поворотом появилась Сана. Я попросил остановить машину и минут десять разглядывал высоченные средневековые небоскребы, похожие на рождественские пряники, с торчащими между ними минаретами.
В самолете я успел прочитать, что этот фантастический архитектурный стиль называется «тахрим», и здесь, в Йемене, он сохранился в своем первозданном виде.