– И чего ты хочешь?
– Работать по специальности. Расследовать убийства.
Хаген поднял бровь:
– Ты снова хочешь работать у меня?
– Почему бы и нет? Если я правильно помню, я был одним из лучших.
– Неправильно, – возразил Хаген и снова отвернулся к окну. – Ты был лучшим. – И добавил более тихим голосом: – Худшим и лучшим.
– Я бы взялся за какое-нибудь убийство в наркосреде.
Хаген сухо усмехнулся:
– Какое из них? У нас их было четыре только за последние полгода. И ни по одному мы не продвинулись.
– Убийство Густо Ханссена.
Хаген не ответил, продолжая изучать людей, ползающих там, внизу, по газону. В голове у него автоматически возникали ассоциации. Мошенники со страховками. Воры. Террористы. Почему он видел именно их, а не честных тружеников, которым выпало счастье во время заслуженного отдыха понежиться пару часов на сентябрьском солнце? Полицейский взгляд. Полицейская слепота. Он рассеянно слушал голос Харри, звучавший у него за спиной:
– Густо Ханссен, девятнадцати лет. Знаком полиции как наркодилер и торчок. Двенадцатого июля найден мертвым в квартире на улице Хаусманна. Умер от кровопотери, получив пулю в грудь.
Хаген невесело рассмеялся:
– Почему ты хочешь взяться за единственное раскрытое дело?
– Думаю, тебе это известно.
– Да, известно, – вздохнул Хаген. – Но если бы я снова взял тебя на работу, я бы дал тебе другое дело. Дело полицейского агента.
– Я хочу то дело.
– Существует, если округлить, около ста причин, по которым ты никогда не получишь этого дела, Харри.
– Например?
Хаген повернулся к Харри:
– Достаточно упомянуть первую. Это дело раскрыто.
– И что дальше?
– Это дело ведем не мы, а Крипос[12]. У меня нет вакансий, у нас идут сокращения. На тебя нельзя положиться. Мне продолжать?
– Ммм. Где он?
Хаген молча указал на каменное здание на другой стороне лужайки, за пожелтевшими кленами.
– В Бутсене, – сказал Харри. – В следственном изоляторе.
– Пока там.
– Посещения запрещены?
– Кто выследил тебя в Гонконге и рассказал об этом деле? Уж не…
– Нет, – отрезал Харри.
– Ну так?
– Вот так.
– Кто?
– Может, в Интернете прочитал.
– Это вряд ли, – сказал Хаген с легкой улыбкой и непроницаемым взглядом. – Информация об этом деле появилась в газетах всего один раз, после чего оно было забыто. В статьях не упоминалось никаких имен. Там просто говорилось, что один торчок под кайфом пристрелил другого из-за дозы. Подобные случаи мало кому интересны. Это дело было совсем непримечательным.