- Хорошо. Тогда если до места моей доставки
научишься плавать, я возьму тебя в свои слуги.
- Я научусь, вы не пожалеете! Я стану вашей правой
рукой! - восторженно заверил Лиона парень. От слов которого на лице
принца промелькнуло странное выражение, которое быстро исчезло, но
Дана была уверена, ей не показалось и для Лиона, слова Кима не
пустой звук.
После того как Ким сел на свое место, вперёд
выступил Габриель, его лицо раскраснелось, что никак не вязалось с
напряженным выражением лица и гуляющими желваками.
- У меня объявление. Впредь если принц сбежит
снова, наказаны будут и принц и его охранник соразмерно проступку.
Все поняли? Лион, это вас больше всех касается. Теперь от ваших
поступков будет зависеть счастье и здоровье остальных.
От слов Габриеля, Лион как-то вздрогнул и отошёл
отрешившись от всех, среди вояк тоже повисла напряженная тишина.
Одно дело охранять принца в дороге, а другое получать наказание за
него. Никому не хотелось получать наказание за проступок принца, но
и винить они его не могли. Дана с каким-то непривычным ей
состраданием к принцу, подумала о нем. Ведь получалось так, что
Лион не хотел возвращаться, что бы его не гнело, но сейчас
Габриель, лишил его последней возможности сбежать, сбежать так,
чтоб не наказали никого из них. Она видела как молодой человек сел
поодаль упершись спиной о колесо кареты, прикрыв глаза и казалось
заснул. Разговоры возле костра после объявления командира увяли
сами собой, говорить никому не хотелось. Мужчины сидели поникнув и
так ничего не придумав, пару часов спустя все отправились спать.
Задерживаться возле Сталки больше не было ни пользы ни
желания. А зима между тем подошла к концу. Завтра их ждал первый
весенний день.
Первый день весны встретил их проливным дождём,
начавшимся внезапно, без предупреждения в виде постепенно
портящейся погоды. Словно специально решив отыграться на них за
последние тёплые деньки ушедшей зимы. Долго собираться и завтракать
в такую непогоду никому не хотелось, поэтому не тратя времени на
сборы, они выступили в путь. Ехали в прежнем составе за исключением
Кима, не способного пока скакать на лошади и посаженного в карету к
принцу и Оману, с условием, что будет всю дорогу молчать. В чем все
дружно сомневались, чтобы Ким и промолчал всю дорогу, такого ещё
никогда не случалось.