Я смотрела на Елизавету Петровну и верила ей. Дело даже не в том, что она не была похожа на отравительницу. Нет у них, у отравителей, особых примет, можете мне поверить на слово. Мне приходилось встречаться с любителями подсыпать людям всякую пакость, однажды меня саму очень милый молодой человек чуть на тот свет не отправил. Чисто технически госпожа Перевозчикова могла женщину, которая ее семью разрушила, мышьяком накормить и никаких угрызений совести после этого не испытывать. Но есть логика человеческого поведения. И эта логика говорит, что выгнать назойливую гостью за порог – действие для нашей клиентки вполне естественное. А вот поверить, что Елизавета Петровна села с новой женой своего мужа за стол, что по душам с ней разговаривала и джин пила, – этого я не могу.
Гошка незаметно пнул меня под столом ногой, больно попав по щиколотке: дескать, о чем задумалась? Работать надо!
– Гм. – Я неловко кашлянула. – Насколько я понимаю, разговор ваш был недолгим.
– Минуты две. Ровно на две минуты дольше, чем мне хотелось бы. Эта женщина почему-то никак не могла понять, что я не собираюсь с ней общаться. В результате я просто захлопнула дверь перед ее носом.
– И как она к этому отнеслась? Обиделась?
– Ну-у… – Елизавета Петровна заколебалась на мгновение, но ответила честно: – Я думаю, ей это не понравилось. Она еще немного потопталась под дверью, стучала, кричала что-то, но я не стала подходить. И больше я ее не видела. А через два дня ко мне пришел следователь. – Елизавета Петровна вернулась к столу и снова села в кресло. – Оказывается, от меня она пошла к подруге. И этой подруге рассказала, что была у меня, что мы разговаривали и пили джин.
– То есть она соврала. – Гоша поднял брови. – Зачем?
– Откуда я знаю? – Елизавета Петровна взяла чашку и заглянула в нее, словно надеялась прочитать там ответ. – Может, не хотела признаваться, что я ее выгнала, вот и придумала целую историю.
– А что конкретно Наталья Денисовна сказала подруге?
– Конкретно – не знаю. Следователь мне никаких подробностей не сообщал. – Перевозчикова одним большим глотком допила кофе и теперь так же старательно рассматривала пустую чашку. – Сказал только, что это было отравление мышьяком.
– Вы упоминали о самоубийстве. Вы считаете такую версию вероятной?
Елизавета Петровна задумалась, потом покачала головой: