. Кто-то продолжал: «У нас найдутся башмаки для Кагсагсюка», а еще кто-то восклицал: «Вот штаны для него!» – а девушки спорили одна с другой, предлагая сшить для него одежду. После ужина кто-то из обитателей дома велел одной из девушек пойти принести воды для «дорогого Кагсагсюка». Когда она вернулась с водой и он напился, он притянул ее нежно к себе и похвалил за догадливость и за воду; но после этого он вдруг стиснул ее с такой силой, что кровь хлынула у нее изо рта. Но он только заметил: «Смотрите, она, кажется, лопнула!» Ее родители, однако, ответили с полным смирением: «Не беда, она годилась только воду носить». Позже, когда вошли мальчики, он подозвал их и сказал: «Из вас получатся великие охотники на тюленей!» – а сам схватил их и раздавил насмерть; другим он поотрывал руки и ноги и так убил их. Но родители каждого только говорили: «Это не имеет значения – он ни на что не годился; только и делал, что играл». Так Кагсагсюк продолжал умерщвлять обитателей дома одного за другим и не остановился, пока все они не погибли от его руки. Он пощадил только бедных людей, которые были добры к нему, и стал жить с ними; ели они то, что было запасено в селении на зиму. Он также взял лучший из оставшихся каяков и научился обращаться с ним, держась первое время недалеко от берега; вскоре, однако, он осмелел, стал выходить дальше в море и через некоторое время уже ходил на своем каяке и на север, и на юг. В гордости своей он путешествовал по всей земле и показывал всем свою силу; даже сейчас его знают по всему побережью. Во многих местах до сих пор видны следы его великих дел, и поэтому историю Кагсагсюка все считают истинной.
Примечание. На Лабрадоре героя этой сказки зовут Кауйакюк, а в разных гренландских вариантах – Каусаксюк, Кассаксюк, Каусасюк и Кауксаксюк. В нескольких местах Гренландии местные жители с гордостью укажут вам на развалины его дома. Примечательные руины на мысе Нугсуак, весьма сомнительного происхождения, считаются остатками его медвежьей западни. В одной из записей рассказчик, намекая на любовь европейцев ко всяким диковинкам, замечает: «Непонятно, почему господа (а то и сам король), которые так любят собирать всякие редкости, если они действительно верят в истинность этой истории, не прикажут привезти себе на корабле один из камней этой ловушки – если, конечно, получится».