– Личному составу – разойдись! Командиры взводов – ко мне!
Хирш убежал к командиру базы, а Джек и Шойбле забрались на высокий трухлявый пень, откуда в сильный командирский бинокль было видно некое подобие селения.
– Ну и сколько до него? – спросил Джек, рисуя в воображении побеленный снаружи курятник и красно-коричневых несушек на гнездах с поразительными ярко-красными гребнями.
– Стопудово мы найдем там сливочное масло, свиной шпик и говяжий желудок.
– Что, прости? – переспросил Джек, отвлекаясь от своих фантазий.
– Здесь имеется продуктовая база, приятель. Это тебе не какой-нибудь запас консервов или, чего хуже, пластмассовых таблеток.
– Я про говяжий желудок, что ты о нем сказал?
– Его фаршируют. Печенью с луком или почками с острой гвоздикой…
Петер мечтательно прикрыл глаза и вздохнул.
– А чем ты собираешься за все это расплачиваться?
– Ну… – Петер на мгновенье растерялся. – Полагаю, у командиров имеются запасы какой-то валюты, иначе как же они здесь выживали?
– Вода! На умывание двадцать минут, кто не успеет – ждет сутки! – прокричал старшина Корвакс, заезжая в небольшую лощинку на санитарной платформе, по периметру которой были размещены с десяток душевых кабин и штук двадцать умывальников.
Солдаты тотчас бросились к машине с полотенцами наперевес, поскольку знали, что старшина, случалось, выдавал воды меньше положенного и особо ленивые оставались с намыленными мордами, если не сказать хуже.
Впрочем, в этот раз воды было достаточно, хотя и не той температуры, что полагалась в более приличных местах, например в казармах тардионов. Это отметили и Джек с Хиршем, а Шойбле даже сказал, что мыло было некачественным.
– Сегодня вода особенно холодная… – содрогаясь всем телом, промямлил Джек, стараясь растираниями разогреть застывшее тело.
– В деревню, блин! В деревню! – требовал Шойбле. – Я хочу горячего хлеба и говяжий фаршированный желудок!..
– А вот я уже успел даже трусы надеть, – объявил Хирш.
– Зато не успел помыть голову, – заметил ему Джек, облачаясь в свежее белье.
– Фигня, завтра помою.