Тилгнер оказался в очень схожей ситуации. Открытие статуи Моцарта было назначено на 21 апреля 1896 г. Перед открытием должен был состояться торжественный концерт. Предполагалось присутствие самого императора. 15 апреля во второй половине дня Тилгнер дал заключительные указания по гравировке на основании монумента нескольких тактов из моцартовского «Дон Жуана». Вечер он провел за игрой в тарок – любимой карточной игрой Фрейда, бывшей одним из немногих его развлечений. Ночью Тилгнера стали терзать повторяющиеся приступы очень сильной боли в области сердца, сопровождавшиеся сильной одышкой. Он пытался унять эти симптомы, но умер утром от очередного приступа.
Довольно любопытно, но Фрейду, которого никак нельзя было назвать меломаном, очень нравились оперы Моцарта, особенно «Дон Жуан». Выгравированные на подножии памятника такты были взяты из финальной сцены этой оперы – той сцены, где призрак командора, убитого Дон Жуаном, появляется перед героем и тот умирает от его рукопожатия. Едва ли случайно, что Тилгнер, мучимый одновременными ожиданиями величайшего творческого триумфа и собственной смерти, остановил свой выбор именно на этом фрагменте оперы. Независимо от того, знал ли Фрейд об этих подробностях к моменту, когда испытал приступ страха смерти, известно, что объяснение подобных состояний часто коренится как раз в таких повсеместно распространенных конфликтах. Фрейд был еще не готов спокойно предстать пред лицом вечности. Кроме того, его отец быстро дряхлел и всего через несколько месяцев смертельно заболел. Вдобавок Фрейд максимально близко подошел к открытию эдипова комплекса. Возможно, соблазнение в опере Моцарта, наказываемое местью отца, производит на нас столь сильное впечатление именно постольку, поскольку музыкальными средствами здесь выражается все тот же эдипов мотив.
Неудивительно, что, узнав о подробностях жизни и смерти Тилгнера, Фрейд испытал приступ страха смерти. Кроме того, он догадался о невротической природе своей реакции, и после самоанализа симптомы такого рода у него уже не появлялись.
Также представляется существенным, что Фрейд упомянул о смерти Тилгнера и собственной на нее реакции в письме, в котором отразилось его весьма непростое отношение к Флиссу[95]. Фрейд не упоминает в нем о каких-либо симптомах со стороны сердца. Весьма примечательно, что, много раз описывая свои сердечные приступы, он часто говорил о сопутствующей им депрессии и мрачных предчувствиях, но практически никогда – о каком-либо действительном страхе смерти.