Ad a. Когда мы видим фотографию, копирующую гравюры, рисунки, гольцшниты, литографии, то отрицательный ответ на первый вопрос наш не требует дальнейших доказательств. Фотография предполагает гравюры, следовательно, и граверов, поэтому она не может сделать их излишними.
Но быть может, фотография может и не заниматься сниманием копий? Художник может выработать свою мысль средствами, пригодными для фотографии, углем, черным мелом и т. п., а фотография размножит этот рисунок в еще более совершенном виде, чем это можно сделать гравюрой. Ведь для снятия копий с картин знаменитых художников нет надобности фотографировать их с гравюр, они могут быть непосредственно сняты с оригиналов.
Охотно допуская все это, мы, тем не менее, основываясь на опыте, остаемся верными своему воззрению, что фотография никогда не заменит гравюры, ксилографии и т. д. Несмотря на громадное применение фотографии, фотолитографии, гелиогравюры и как бы ни назывались все эти световые аппараты, число художников, работающих гравюры, не уменьшилось, работы их не упали в цене, они все приобретаются и ценятся. Еще менее фотография и даже гелиогравюра могут повредить старинным произведениям искусства и уменьшить их стоимость.
Ad b. Никакая фотография, даже самая поразительная гелиогравюра, не может заменить настоящему любителю и знатоку оригиналов. Почему? Потому что любитель ищет и приобретает художественное творение ради него самого. Он желает иметь и ищет именно создание художника, а не механическое подражание ему, как бы последнее ни было поразительно. Опыт приводит к тому же результату. После того как гелиогравюры Дюрана дали нам в прекрасной имитации и за дешевую цену редкие гравюры Марка Антония, Рембрандта, М. Шонгауера, Бергейма,
Дюрера и других, можно было бы подумать, что собиратели обрадуются низким ценам и что вследствие этого спрос на оригиналы гелиогравюр уменьшится и они потеряют много в цене. Но это не так. На последнем знаменитом аукционе гравюр в Париже, где продавалось наследство Галишона, за дорогие листы платились баснословные цены. Так, на этом аукционе заплачено было за «Положение во гроб» Мантенья (В. 3) – 920 франков; за «Марса, Венеру и Амура» Марка Антония (В. 345) – 1400 франков. Эти самые экземпляры Галишона служили оригиналами для гелиогравюр Дюрана. Тем не менее платили указанные выше цены! Собиратель так рассуждает: одно оригинал, а другое т о л ь к о гелиогравюра!