Хорошо помню это ощущение. Весьма необычное, поскольку опыт прежних моих встреч и знакомств был другим. Каждый раз, для того чтобы завоевать, а затем удержать внимание девушки, мне приходилось что-нибудь выдумывать. Только, сколько бы я не старался, отношения не складывались, не развивались. Но я продолжал названивать и приходить в гости, по привычке ли или из чувства долга, до тех пор, пока, кроме него, в душе ничего не оставалось. Помню, как однажды, я ехал в лифте, на очередное свидание, и вдруг остро почувствовал всю ложь этой ситуации. Немного постояв у квартиры этой девушки, которая сейчас уже бабушка, я не стал звонить в дверь, развернулся и сбежал по лестнице вниз, освободив нас обоих от этой болезненной зависимости.
С тобой было иначе! С самой первой встречи мне не надо было ничего выдумывать и вымучивать! Впервые я почувствовал себя не увлеченным и озадаченным, но любящим и любимым. А раз так, то и устраивать «восход солнца вручную» также было не надо. Повинуясь чей-то, пока еще неведомой воле, солнце нашей любви взошло. Ты ответила взаимностью, и это было счастье! Наше счастье!
Письмо 10. Душевное и телесное
Воспоминания о нашем первом лете настолько ярки и свежи, что, представляешь, я даже помню, как ты была одета. Помню, как ты встречала меня на вокзале из стройотряда в розовых спортивных тапочках, белой футболке и зеленой юбке, которая весело раскачивалась из стороны в сторону, когда мы, взявшись за руки, шли по мостовой.
Помню, как ты познакомила меня со своей мамой Юлией Григорьевной, которая тогда показалось мне такой взрослой, а ведь ей было всего сорок лет, меньше, чем мне сейчас. Я сидел в большой комнате. Мама вошла, улыбнулась, и я сразу почувствовал себя принятым в вашу семью. «Все! Женюсь!» – пронеслось у меня в голове, и я не ошибся, так как лучшей тещи не найти. Поэтому, когда мужчины шутят про тещу, мне становится неприятно. Конечно, тещи, бывают разные, и все же в этом есть что-то постыдное. Поскольку, если ты любишь женщину, то, как можешь не любить ту, которая дала ей жизнь, вырастила и воспитала?
Помню, как, нагулявшись, мы долго стояли в подъезде, не в силах расстаться. Когда выше этажом хлопала дверь, мы замирали и прислушивались, а соседи, проходя мимо, улыбались и вспоминали, что когда-то они также отирали стены подъезда, и беседа была настолько горячей, что на следующий день болели губы. Но не от слов, а от поцелуев, которыми влюбленные заменяют знаки препинания, и мы не были исключением.