– Директория как-то прокомментировала случившееся? – спросила Элка.
– В рассылке было сказано, что брак исходника. Вот его и переклинило! – Биджи казалось, даже нравилось обсуждать детали происшествия. Поэтому он не сразу заметил странную позу своей пары. Элка скрестив руки на груди, снова уставилась в купол. Эта поза подходила под определение «решимость». Тогда Биджи заволновался:
– Что ты задумала?
Элка, немного помедлив, «выдохнула»:
– Я иду завтра в центральное здание, чтобы сделать официальный запрос о своем исходнике. В отсутствии заводских обновлений дистанционно запрос я отправить не могу, пойду лично!
Биджи растеряно пробормотал:
– Не нравится мне все это…
Тогда Элка впервые за все время разговора улыбнулась и монотонным скучным голосом пояснила:
– Чтобы осознавать нравится тебе что-либо или нет, необходимо иметь эмоциональную нейронную связь между сегментами…
В этот момент операционная система Биджи, итак изрядно «поработавшая», перешла в режим энергосбережения.
Трое учёных в безупречных белых халатах уже несколько часов находились в рубке центрального здания. Рубка была не только самой высокой точкой купола, но и самым важным информационным узлом, куда стекались данные со всего производственного комплекса. Учёные просматривали записи с наружных и внутренних камер наблюдения. И, несмотря на усталость все были крайне возбуждены и крайне обескуражены. Двое из них были довольно молоды для работы со сложными роботами, хоть и являлись ведущими ассистентами при профессоре Касимове. Особенно суетился среднего роста блондин – Роман Давыдовский, владелец безупречной короткой стрижки. Он являлся потомственным робототехником, с таким же безупречным, как и причёска, послужным списком. Сам Сергей Павлович, изредка покашливая, пытался подключить устройство для считывания данных к операционным системам робота ЛК -36X. Модель лежала на разборном кресле без движения, кисти ее тонких изящных рук свисали с облокотников. Тишину нарушил сердитый голос ассистента Давыдовского:
– Нет, ну это же нереально, чтобы три единицы вышли из строя за неделю. Два десятилетия работали, все нормально было и тут вдруг раз…! Зло берёт! Хоть и умные, но всё равно железяки!
Профессор внимательно посмотрел на него. Голубые глаза его, чуть посеребренные волосы над высоким лбом, крепкая ещё фигура, несмотря на возраст, выдавали в нем классического учёного, уверенного в силе рассудительности.