– Они еще и ленивы. – теперь уже блондин смотрел на доску, но не печально, а с некоторым раздражением. – Взять хотя бы… хотя, тут можно взять любого – это ничего не изменит. Лень, эгоизм и глупость – вот и все, что остается у большинства, когда они достигают расцвета своих лет. – переставив ферзя, он с довольной улыбкой посмотрел на собеседника. – Вам шах, господин гроссмейстер!
Человек в бежевом костюме на секунду задумался, а потом рассмеялся:
– А хочешь пари?
Блондин оживился:
– Смотря какое. Последний раз ты подловил меня на какой-то несущественной детали и перевернул все с ног на голову.
– Ловить на деталях это по твоей части, – седой продолжал добродушно улыбаться, но глаза его были уже серьезными, – в общем давай проверим твою теорию. Выбирай игрока, а я построю ситуацию. Условие только одно – ни один из нас не имеет права прямо вмешиваться. Дойдет до финиша – прав я и с тебя коньяк! Ну, а если не дойдет…
– То прав я! – закончил фразу блондин и в его взгляде загорелись искорки азарта. – Только чур приз я сам выберу.
– Да без проблем. – седой откинулся на спинку стула и сделал глоток кофе. – Выбирай игрока!
Поговорив еще несколько минут, они поднялись и ушли, оставив доску с фигурами на столе. На ней, придавленные фигурой короля, лежали несколько крупных купюр. Официантка сложила фигуры в доску, забрала купюры и подошла к бару.
– Что, Ларка, на чай хорошо оставили? – бармен ухмыльнулся. – Вроде и день пустой, а с посетителями повезло.
– Да уж! Первый раз так расщедрились, а я уже лет пять как работаю. – официантка задумчиво посмотрела на доску, вспоминая обрывки разговора. – На вот, спрячь у себя. Вдруг вернутся, не хотелось бы разочаровать таких клиентов.
Акт первый. Париж взад-назад
Холодным весенним мартовским вечером в одном из домов по Аноскопическому переулку на кухне сидел помятый гражданин в шелковом шарфе и пил коньяк. Горящие глаза выдавали бурю, клокотавшую в душе, а пепельница, полная окурков от самокруток, лишь усиливала подозрения. Человек (пусть его будут звать Евстахий) нервно сжимал кулаки и периодически бормотал себе под нос:
– Задолбали! Жалкие людишки, возомнившие о себе!!! – Евстахий залпом проглотил полстакана коньяку и скрутил трясущимися руками очередную сигарету. – Они не способны понять и оценить мой талант и лишь готовы платить за работу сущие гроши, которых после уплаты всех расходов, не хватит даже на поход в театр с Настасьей Аполлоновной, не говоря уже про оперу или… – он сладостно зажмурился, – визит в Париж, с обязательным посещением Лувра и Мулен-Руж.