- А бандерлоги?
- О них отдельный разговор. Сначала
быстренько о болотном медведе.
- Быстренько?!
- Ну да. С ним все понятно – силенок
справиться у тебя нет, так что держись от его лежбища подальше, вот
и весь сказ. Он со своей территории далеко не уходит, гнаться
за тобой не станет, если геройствовать не будешь, полюбуешься на
красавца издалека – и в путь-дорогу дальше.
- Ясно…
- Теперь о бандерлогах. Кому как, а я
этих тварей самыми гнусными в Зоне считаю. Опаснее даже, чем ловец.
Потому что нападают стаями, как собаки, только сильнее в несколько
раз. И прыгают так, что опомниться не успеешь – только в двадцати
шагах был, как уже рядом! Обезьяны натуральные. Храни тебя Господь
от встречи с ними, Мика! Тут дерево не спасет, сразу беги со всех
ног прочь! По идее не догонят. Не любят они погони.
- Ясно,- повторил Мика, ему уже не
терпелось отправиться в дорогу.
- Так, ничего не забыл? А, еще
псевдокрысы есть.
- А, эти,- пренебрежительно сказал
Мика.
- И совершенно зря недооцениваешь!
Одна, две крысы, конечно, вреда не принесут. Да и нападать не
станут. Только они сейчас в стаи штук по тридцать сбиваться начали
– страшная сила! Нападают даже на болотных медведей.
- Ого,- неискренне удивился Мика. Он
устал от разговоров.
Отец Пимен по-стариковски закряхтел,
подымаясь с лавки. Он и есть старик – подумал Мика, сорок лет,
поди, стукнуло сталкеру.
- Что мы не обсудили? Разве что
аномалии,- сказал, было, отец Пимен, но Мика так отчаянно заскучал,
что разговор на этом и прекратился. И в самом деле, что толку в
тысячный раз выслушивать, что сварка поражает раскаленными каплями
и слепит, а термические окутаны испарениями и светятся в
темноте…
- Вот, чуть с собой не унес,- отец
Пимен протянул пареньку нож. Мика взял его в руку, повертел и
присвистнул от изумления.
- Он что, не из железа сделан?!
- Из чего сделан, про то только
первый хозяин знал. По слухам, его в различных аномалиях долгое
время держали. Попробуй,- сталкер указал на ветку толщиной с лапу
собаки,- хоть поперек, хоть вкось. Рубани от души.
Мика перехватил ручку покрепче и
ударил наотмашь. Лезвие со свистом прошло сквозь толстую деревяшку,
не встретив малейшего сопротивления.
- Ого!
- Держи крепче, теперь он твой.
Раньше в Ксанкиной семье хранился. Видишь ремешок плетеный?
Ксанкина работа. Здорово, правда? Словно одно целое – ни узелка не
видать, ни переходов. Мастерица!