Но в последние годы разведка стала доносить информацию о
постепенном послаблении расовой ненависти. В светлых храмах все
чаще проповедовалось о возможности принятия нелюди при условии их
отречения от собственной греховной сущности.
Раньше Шагар опасался просто не успеть довести до конца сложные
и долгосрочные меры противодействия. Восемьдесят процентов
заготовленного плана он не доверял даже бумаге, храня в себе –
настолько хрупкими они были. Прознай хоть что-то вездесущие шпионы
– и Арум немедленно начнет предпринимать ответные меры. А сейчас
для этого было слишком рано, не все было готово. Поэтому Император
собирался постепенно передать всю информацию малявке-Иллит,
растолковав с глазу на глаз свои мысли перед уходом в демонический
мир. Он только надеялся, что успеет это сделать до своего ухода. Но
теперь все изменилось. Он оставался у власти. И это значило, что
пора делать первые шаги.
- Мой Император, - позади Шагара склонился средних лет мужчина с
едва заметной серебристой сединой на висках.
- Тагрир, подними голову и подойди. Наш разговор не
официальный.
Мужчина поднял взгляд на обернувшегося к нему Императора и с
неверием замер, так и не разогнув спину до конца.
- Мой Император… Как?
После того, как Иллит осушила в его теле демоническую энергию,
правитель еще не являл себя обществу. О произошедшем знали только
ректор с магистром целителей, Иллит и престарелый дворцовый
распорядитель. Никто из этих людей не распространялся об увиденном,
так что удивление гостя было вполне понятным.
- Расстроен, герцог Ларанский? – Шагар по-звериному осклабился,
наслаждаясь реакцией своего дальнего родственника. – Ты ведь метил
на мой трон, даже не скрывая амбиций.
- Я счастлив, мой Император, - совершенно искренне произнес
герцог. – Вы – сильнейший маг нашей страны, самая крепкая опора.
Моя сила не стоит даже сравнения с вашей. Это великое счастье для
Империи! Но… как?
Ларанский не кривил душой. Да, он себя считал значительно более
подходящим претендентом, чем иностранная девчонка, которая понятия
не имеет о том, что значит для магов Гарадата их страна. Однако…
Звучало напыщенно, но каждый представитель знати очень гордился
своей могущественной родиной, каждый был готов отдать свою жизнь
ради процветания своей страны. И сам Ларанский был готов сотню раз
пойти в безнадежную битву, если бы это было нужно для Гарадата. Что
может знать эта странная девочка, по какой-то причине родившаяся в
Аруме, о чести темных магов? Она получила статус знатной особы, но
была ли в душе столь же предана Империи, как и потомственное
дворянство? Ларанский не верил в это и не считал ее подходящим
наследником. А насчет Императора… В Гарадате сила ставилась во
главу всего. Император был сильнейшим, часто одного его имени было
достаточно, чтобы заставить врагов содрогаться от ужаса. Мощный маг
во главе страны – это залог стабильности и процветания. Ни у кого,
включая самого герцога, даже мысль не могла возникнуть о том, чтобы
восстать против своего правителя, тем самым повергая собственную
родину в междоусобный хаос, тем более, перед лицом не менее
сильного и опасного врага.