– На колени. – Он постукивает ногой по бледно-голубому ковру.
Жар разливается по шее и щекам.
Он это видит и ухмыляется.
– У меня никогда не было девушки, которая не выполняла бы то, что ей сказали.
Дерьмо. Я не могу выделяться. Единственный способ, который может сработать, – это слиться с другими девушками.
Медленно опускаюсь на пол, не сводя глаз с ковра.
– Ближе. – Он протягивает руку и берет прядь моих волос, растирая ее между большим и указательным пальцами.
Я подхожу ближе. Он раздвигает колени шире и тянет меня за волосы.
– Ближе.
Я стискиваю зубы, но подчиняюсь, двигаясь, пока не оказываюсь между его ног, мое лицо на уровне его живота. Я не смотрю вниз.
– Как тебя зовут?
– Далила. Я вздрагиваю, когда он снова дергает меня за волосы.
– Какое твое настоящее имя?
Я смотрю на него.
– Далила.
Его ноздри раздуваются, а глаза расширяются. Я быстро опускаю взгляд.
– Ты отличаешься. – Он обеими руками гладит меня по волосам. – Я имею в виду, очевидно, ты выглядишь необычно. Альбинос или что-то в этом роде?
Меня так звали подлые дети с первого класса. Моя кожа и волосы – результат генетического дефекта, близкого родственника альбинизма, но ему не нужно об этом знать. Я всю жизнь сталкивалась с грубыми комментариями о моей странной внешности. Я могу справиться с его.
– Такие белые. – Он изучает мои волосы. – Как у феи.
Я остаюсь неподвижной и молча надеюсь, что он потеряет интерес, что внимательное изучение моих волос станет концом вечера и он оставит меня в покое.
Проходит еще несколько мгновений, затем он откидывается назад.
– Снимай платье.
Боже, это было так сложно сделать в первый раз в комнате, полной глазеющих мужчин. Теперь, в тихой комнате с одним мужчиной, это кажется бесконечно трудным.
Он постукивает по маленькой пряжке спереди на ремне.
– Ты узнаешь, что тебе нужно подчиняться мне. Каждый раз. Немедленно. Я сделаю тебе поблажку сегодня вечером, так как мы впервые вместе, но с этого момента, когда я говорю тебе что-то делать, ты делаешь это. Без колебаний. А теперь сними платье.
Мои губы дрожат, когда я наклоняюсь и вытаскиваю золотую ткань из-под колен, затем снимаю ее через голову. По моей коже пробегают мурашки, когда прохладный воздух щекочет тайные места, но я не буду плакать. Я бросаю ткань рядом с собой, затем снова смотрю на его живот, хотя теперь мои глаза прикованы к блестящей серебряной пряжке.