– Что? – хриплю я.
– Принимайся за работу. – Она захлопывает за собой дверь, и я остаюсь наедине с мертвым человеком.
Я просто лежу несколько долгих минут, дыша. Я жива. Мое горло опухает, кожа становится горячей на ощупь, когда я осторожно ощупываю повреждение. Мои руки дрожат. Мой мозг пытается собрать воедино то, что произошло, потому что мои воспоминания беспорядочны. Когда вошел Адам? Сосредоточившись, я шаг за шагом восстанавливаю в памяти цепь событий. Адам появился в конце. Он убил человека, который причинил мне боль. Сцена сложилась, как в кино, где я была всего лишь зрителем – пылинка, лениво плывущая в углу. Адам убил человека, не задумываясь. Но убил ли он за меня?
Мне нужно вдыхать и выдыхать, чтобы избавиться от черных точек, кружащихся перед моим взором. Я прикасаюсь кончиками пальцев к щеке. Они становятся красными. Дымка начинает рассеиваться. Кровать залита кровью, на стене видны багровые полосы вместе с кусками серого вещества.
Я кусаю тыльную сторону ладони, пытаясь удержаться от рвоты. Это только рассердит Старшую.
Еще один мягкий стук в дверь заставляет меня подпрыгнуть. Я встаю, шатаясь, обхожу ботинки мертвеца и открываю дверь.
Слезы текут по лицу Честити:
– Мне так жаль.
– Это не твоя вина. – Мой голос хриплый, говорить больно.
– Могу ли я войти? – В одной руке у нее сложены полотенца, а в другой – контейнер с хлоркой. – Пожалуйста?
Я киваю и отступаю, когда она ходит и закрывает за собой дверь.
– Я не должна помогать, но Сестра Грейс этого не заметит. – Она тяжело сглатывает. – Я надеюсь.
– Старшую зовут Грейс?
Честити пожимает плечами.
– Пророк дает нам имена. – Встав на колени, она наклоняется над телом. – Давай затащим его в ванну. Мы можем раздеть его там и смыть кровь.
Я хочу ей напомнить, что часть его головы снесло выстрелом, его мозги повсюду, и мы никак не сможем отмыть его от крови. Или я. Вместо этого я присоединяюсь к ней на полу, мои руки все еще трясутся, мое тело становится холодным, и помогаю ей затащить еще теплое тело в ванную. Его кровь сочится на белые плитки, оставляя скользкие следы бойни.
– Ты, кажется, привыкли иметь дело с трупами? – Я с трудом понимаю себя, мое горло издает ужасные щелкающие звуки, когда я говорю.
Честити замирает всего на секунду, затем продолжает работать, не отвечая. Сколько смертей она видела в этом месте? Она видела Джорджию? Жгучее желание знать почти лишает меня осторожности, но я крепко держу рот на замке. Она мне ничего не скажет. Пока у меня не будет больше времени поработать с ней.