Где-то выкрикнули «двадцать», потом «двадцать пять». Я переминалась на каблуках, от которых уже ныли ноги. Казалось, сейчас голова разорвется от цифр, далеких от моего понимания.
Райен с каждой новоназванной суммой улыбался все шире. Ставки росли, а меня раз за разом кидало в пот. Я уже не видела, кто называет цифры. Все смешалось – люди, голоса, таблички с номерами. Я чувствовала, что вот-вот упаду в обморок от происходящего. Казалось, что все это лишь страшный фильм, и я – его невольный зритель.
Время превратилось в тягучую массу, и мне чудилось, что кошмарный спектакль никогда не закончится. Как вдруг с удивлением обнаружила: борющихся за «лот» осталось всего двое. Лысый мужчина в возрасте с неприятной внешностью и… тот, от чьего взгляда по телу бежали мурашки – брюнет в кожаной перчатке.
Боже, пусть только не он меня купит! Пускай лучше лысый не пожалеет денег. Уверена, пожилой мужчина быстро вырубится после соития, и я смогу убежать. А что в голове у другого, я даже не представляла. Издали он напоминал настоящего мафиози, и подсознательно я его сильно боялась.
В голове все вдруг перемешалось. Сердце застучало набатом. Ладони вспотели. Кажется, на лбу выступила испарина. Вот уж не думала, что буду даже «болеть» за кого-то, кто потом овладеет мной.
Прозвучала очередная ставка – тридцать пять тысяч. Ее назвал лысый. Я сглотнула, проталкивая вставший в горле комок. Но потом улыбнулась, отчетливо представив, как врываюсь в полицейский участок, вываливаю всю информацию о похитителях, после чего благополучно возвращаюсь домой.
– Тридцать пять тысяч – ра-а-аз, – протянул в микрофон Райен. – Тридцать пять тысяч – два-а…
Еще немного – и все закончится. Совсем чуть-чуть осталось.
– Хочу напомнить, эта блондинка – очень редкий лот. Возможно, не скоро мы будем разыгрывать ночь с девственницей, – усмехнувшись, добавил он.
– Пятьдесят тысяч, – послышался спокойный низкий голос.
Внутри меня словно оборвалась струна, что перед тем звенела надеждой, а теперь резко замолчала, и лишь воздух вибрировал эхом, повторяя в моей голове цифру. Я вдруг отчетливо осознала, что ставку уже никто не повысит.
Мужчина с перчаткой широко улыбнулся, а у меня снова подкосились колени.
Кажется, я в полной заднице.