– Зря ты не дал мне договорить, командир! – сказал он с упреком. – Танкистам перед боем, перед серьезным рейдом нужно сильное слово. Нужно поднимать энтузиазм личного состава и командиров. Их нужно вести в бой не просто на врага, а еще и под знаменем светлого будущего, которое мы несем всему миру. Ты это понимаешь?
– Конечно, Михаил! – заверил Соколов. – Я просто решил, что ты уже закончил говорить, и решил поддержать тебя словом командира. Говорил ты хорошо, правильно. Ты сейчас пойдешь по взводам, поговоришь с коммунистами?
Это был хитрый ход. Алексею хотелось отправить замполита заниматься его делами, а самому остаться одному, подумать о предстоящем рейде. А потом еще нужно сходить к своему экипажу и отдать письма. В штабе батальона почтальон передал письма Бочкину и Омаеву. Ребятам надо прочитать, что пишут родные, успеть ответить до того, как они пойдут в бой.
– Да, я попозже отправлюсь по экипажам, – одобрительно кивнул замполит. – А сейчас я хотел бы тебе представить военкора из «Сталинградской правды». Он прибыл только сегодня, но без тебя я его никуда не пускал. Сидел в столовой, очерк писал.
– Военкор? – Алексей пожал плечами. – Ну, зови своего журналиста. И скажи там дежурному, чтобы чаю нам принес, что ли! Гость все-таки.
Соколов углубился в изучение карты предстоящих боевых действий. После совещания он хорошо представлял, как планировалось провести этот рейд. Но еще лучше лейтенант знал, что планы часто нарушаются из-за факторов, которые до последнего останутся неизвестными. Особенно это касается таких операций, как «разведка боем». Когда нет данных о силах противника в полосе предстоящего наступления, когда есть угроза наступления врага на твоем участке и надо ввести фашистов в заблуждение относительно планов командования Красной Армии, тогда и применяется этот способ разведки. Враг проявит себя полностью, раскроет свои возможности и силы тем ярче и полнее, чем сильнее и правдоподобнее будет наноситься удар. И сейчас будет задействован весь корпус.
Алексей был переведен в 24-й танковый корпус сразу после боев за Воронеж. Он знал, что генерал Баданов принял войска в апреле после тяжелых боев под Харьковом, когда корпус потерял две трети личного состава и техники. Части вывели на переформирование. И сейчас корпус находился в составе резерва Верховного Главнокомандующего. У Баданова были три танковые бригады: 4-я гвардейская танковая, 54-я танковая, 130-я танковая, а также 24-я мотострелковая бригада, 658-й зенитно-артиллерийский полк и 413-й отдельный гвардейский минометный дивизион. Рейд задумывался сложным по своим задачам и глубине проникновения на территорию, занятую фашистами. На сегодняшний день, как было известно Соколову, в корпусе укомплектованность танками составляла 90 %, личным составом – 70 %, автотранспортом – 50 %. Всего в его составе насчитывалось более 91 танка Т-34 и Т-70.