Незнакомка двинулась к нему, протянув вперед грациозные руки, точно молила о помощи.
«Кто вы?» – снова выкрикнул Лэнгдон.
В ответ женщина подняла руку и медленно отодвинула вуаль. Ослепительно красивая, она была старше, чем ожидал Лэнгдон, – наверное, лет шестидесяти или чуть больше, статная и крепкая, как неподвластная времени статуя. У нее были волевой подбородок и глубокий проникновенный взгляд, длинные серебристые локоны рассыпались по плечам, а на шее висел амулет из ляпис-лазури – змея, обвившая посох.
Лэнгдон почувствовал, что знает ее… и доверяет ей. Но откуда? Почему?
Она указывала на чьи-то ноги, торчащие перед ней из-под земли, – очевидно, они принадлежали какому-то несчастному, закопанному по пояс вниз головой.
На его бледном бедре была выведена грязью одна-единственная буква – «R».
Что это значит? – подумал Лэнгдон. Может быть… Роберт? Неужели это я?
По лицу женщины ничего нельзя было прочесть. Ищите, и найдете, повторила она.
Внезапно вокруг нее вспыхнуло белое сияние… оно становилось все ярче и ярче. Все ее тело задрожало крупной дрожью, затем раздался оглушительный взрыв – и оттуда, где она только что стояла, разлетелись во все стороны тысячи световых осколков.
Лэнгдон очнулся с криком.
В комнате горел свет. Вокруг никого не было. В воздухе резко пахло спиртом, и где-то рядом размеренно, в такт его сердцу, попискивал медицинский прибор. Лэнгдон попытался двинуть правой рукой, но его остановила острая боль. Он посмотрел вниз и увидел, что к его локтю прикреплен резиновый шланг капельницы.
Сердце его забилось быстрее, и прибор, тут же пустившись вдогонку, запищал чаще.
Где я? Что произошло?
Затылок Лэнгдона глодала тупая, ноющая боль. Он осторожно поднял свободную руку и попробовал на ощупь определить ее источник. Скользнув под спутанные волосы, его пальцы наткнулись на твердые бугорки швов, покрытых запекшейся кровью. Их было не меньше десятка.
Лэнгдон закрыл глаза, стараясь вспомнить, в какой переплет он угодил.
Ничего. Полная пустота.
Думай.
Ни одного проблеска.
В дверь торопливо вошел человек в докторском халате, явно встревоженный участившимися сигналами кардиомонитора. У него были клочкастая борода, густые усы и добрые глаза, излучающие заботливое тепло из-под мохнатых бровей.
– Что… случилось? – кое-как выговорил Лэнгдон. – Я попал в аварию?