– То есть деньги для тебя ничто, – улыбнулся Максим.
– Ничто, – согласился Фаткин. – Особенно в том количестве, что у меня есть. Девиз придумал: денег не было, денег нет, денег не будет никогда. Я по-прежнему, – он удрученно развел руками, – мальчик из малобюджетной еврейской семьи. Урод, так сказать, в дружной семье своего народа. Временами сомневаюсь – может, я не еврей? Может, меня обманули?
– А кто? – удивился Максим.
– Ну, не знаю… Может, скрытый араб? У мамы не спросишь, у папы – тем более… Ты присаживайся, не маячь, сейчас соображу. Рассказывай, где сидел?
– В Сибири, – удивился Максим.
– Сибирь – понятие растяжимое…
Максим невесело рассмеялся:
– Ты даже не представляешь, какое растяжимое. Есть страна такая – Якмундия. Для непосвященных – Якутия. Там имеется речка с красивым названием Лена. Если двинуть от Лены на восток по 65-й параллели, желательно вертолетом – немного, всего каких-то пару тысяч верст…
Они сидели за ободранным столом, Максим жевал какой-то силос, запивал подслащенной водичкой с незначительными градусами. Он тихо повествовал о бесцельно прожитых годах – как приехал «к дяде на поруки», как учился выживать. Фаткин подливал, кивал, слушал. Оба сильно изменились. Максим отвердел, раздался в плечах. Запали глаза, в коротких русых волосах поблескивали капельки седины. Бывший «ботаник» Фаткин (способный, впрочем, на шальные поступки и не всегда ладящий с головой) превращался во что-то незаметное, никому не нужное. Жизнь согнула, потухли глаза, по лицу блуждала виноватая улыбочка. Впрочем, чувство самоиронии он не утратил.
– Вот так и процветаем, Максим. Ничего не меняется, юношеская дурь переходит в старческий маразм. Не смотри на эту мебель, финансовый кризис, так сказать… – Он зарумянился и пошутил: – Решил закрыть все свои счета на Кипре… Знаю, ты рассчитывал увидеть другое…
– Не грузись, – поморщился Максим. – Не ты один. Бобылем живешь?
– Развелся, – вздохнул Фаткин. – В 2009-м от Рождества Христова. Бывшая жена меня прокляла – так и заявила после визита к местной черной колдунье. Кучу денег извела, чтобы сделать мне гадость. Может, и впрямь прокляла? – Фаткин задумчиво покарябал горбатый «рубильник». – Судя по тому, как процветают мои дела…
– Район не самый благополучный, – согласился Максим. – Страшновато тут ходить. Овраги, свалки…