Пастор уже понимал, что следующие дни не будут такими спокойными, как сегодняшний.
Он поднял голову и проговорил:
– Ты за базаром следи и масти не путай. Я тебе не фраер. Узнаю и разберусь.
– Ты узнаешь? Ты хер в штанах разыскать не можешь! В мусарне общак, понял! Узнает он… И в чем ты разберешься? На какие цели в ментовке наши бабки пошли?! Ну, купят они пять-шесть квартир в высотках улучшенной планировки для особо нуждающихся, а остальные деньги на что пойдут?! Сука! Этими нашими бабками они нас же давить и будут! Не понял? Вот сука тупая… – Фермер в ярости сплюнул под ноги.
Еще мгновение, и рука Пастора дернулась бы к поясу, на котором висела тяжелая «беретта». Пастор знал, что Фермер – тип совершенно безбашенный. Это качество воры прощали ему за верность делу. Но за такие слова, обращенные к себе, Пастор имел полное право пристрелить этого типа прямо сейчас. На любой сходке он был бы оправдан. Один вор не имеет права оскорблять другого ни при каких обстоятельствах. Решение может вынести только сходняк.
– Короче, Пастор, твой держатель сейчас на киче, поэтому отвечать, естественно, будешь ты! – жестко сказал парень с ключами. – Впрочем, ты и так отвечал бы. Даем тебе неделю, чтобы вернуть восемьсот тысяч. Плюс двести – за испуг. Если ты через семь суток не родишь лимон «зеленых», то… Ты и сам знаешь, что тебе за это будет. Твой держатель в СИЗО будет жить столько же, сколько ты на воле.
– Один черт замочите, – пробормотал Пастор и поднял тяжелый взгляд. – Только пугать не надо. Я за все отвечу.
Фермер шагнул к нему, но парень с ключами смело остановил его движение. Он знал Пастора так же хорошо, как и Фермера. Сейчас могла произойти драка либо пальба. В том и в другом случае на месте остались бы лежать трупы.
– Не трогай. Если сейчас его покалечишь, мы потом не будем иметь права что-то спрашивать с него. Через неделю будет видно.
Пастор отошел в сторону, пропустил мимо себя отъезжающие «Тойоты», такие же нервные, как и их хозяева, и медленно подошел к джипу. Он знал, что утрата общака никогда не прощается. Такой проступок карается только смертью. Если его держатель Сом был уже обречен, то у него самого оставался хоть и ничтожный, но шанс. Вернуть общак за неделю…
Миллион долларов!..
Год назад на сходке воров в законе Пастору уже давали пощечину. Бил его такой же вор, как и он сам, по решению сходняка. В компетентных органах такая пощечина называется предупреждением о неполном служебном соответствии. Следующим наказанием в тех же органах будет увольнение по нехорошей статье. Из воров «уволиться» можно только одним путем… Опускать Пастора, конечно, не будут. Во-первых, тут не зона, а во-вторых, негоже, чтобы пронеслась весть о том, что один из воров за проступки опущен. Дело не в снисхождении к Пастору, а в поддержании авторитета таких же воров, как он сам. Забьют палками как собаку, и все дела.