Кучер кивнул и трусцой побежал вниз по улице. Эмма с удивлением посмотрела на гувернантку.
– Зачем звать полицию? – спросила девушка с неуверенностью, – Дэниел может больше никогда не приезжать, и все. Я не настаиваю на суде.
– О, моя бедная юная пташка, – воскликнула мисс Остер, прижимая Эмму к груди так сильно, что у девушки хрустнули ребра, – У вас шок, юная леди, вы бредите. Конечно, такое потрясение… Пойдемте в дом, вам нужно прилечь.
Гувернантка повела Эмму к воротам, нежно удерживая ее за плечи. Девушка пыталась возразить, сказать хоть слово, но ее перебивали, не давая произнести хотя бы предложение. Через несколько минут Эмму уже усадили в мягкое кресло в гостиной и сунули в руки какой-то успокаивающий отвар. Напротив устроился Дэниел. В руке у него был окровавленный кружевной платок, который он периодически прикладывал к разбитой переносице. Эмма с ненавистью смотрела на мужчину. Теперь-то ему точно не стать ее мужем. Более того, его вполне могут арестовать за то, что он домогался незамужней женщины. На душе стало спокойно. Теперь все бесспорно разрешится в лучшую сторону.
Вокруг Эммы порхала, причитая гувернантка, прикладывая ко лбу руку, и повторяя, что у нее температура. Девушка молча пила отвар, постоянно косясь на Дэниела. Он тоже сохранял тишину, только изредка шмыгая разбитым носом.
– Сэр Стэнфорд, – сказала гувернантка, поворачиваясь к мужчине, – вы показали себя героем, о вашем подвиге всенепременно напишут в утренних газетах, уж я-то позабочусь об этом.
Эмма поперхнулась горько-сладким отваров, заботливо поданным служанкой, и закашлялась. Кто, простите, герой? Дэниел? Что здесь происходит?
– О, мисс Остер, – ответил Дэниел, убирая платок от лица, – я сделал то же, что сделал бы любой уважающий себя мужчина на моем месте. Вы преувеличиваете мои заслуги.
– Нисколько, – ответила гувернантка, – Я просто говорю истину.
Дэниел скромно заулыбался и отвернулся. Эмма с ненавистью посмотрела на него, даром зубами не скрежеща, она демонстративно отвернулась. Сейчас бесполезно что-то говорить. Ждать, надо ждать полицию, тогда она сможет все объяснить, разобраться в ситуации.
Где-то еще полчаса Эмма молча сидела в кресле, попивая разные отвары. Гувернантка на все лады хвалила Дэниела, который, скромно потупив взор, сидел и улыбался. Вот же наглая физиономия! Эмме хотелось лично ударить его прямо в уже разбитый нос, слишком уж довольным он выглядел. Когда приехала полиция, Дэниел первым вышел поговорить с ними. Эмма напряглась. Сейчас или никогда. Необходимо было собраться и рассказать обо всем, что произошло, и неважно, что наплел им всем этот индюк. За дверью слышались голоса, но Эмма не могла разобрать ни слова. Говорили они недолго, после чего в дверь заглянула лохматая голова, молодого человека в форме полиции.