Со стороны раненой мной парочки,
раздаются проклятья, шок от ранения прошёл, и появилась боль…
Ребята быстро обшмонали раненых. Руки
завели за спину и основательно намотали им узлов на них, из
верёвок.
Парни у Жмыха опытные к крови
привычные. Перетянули им ноги чуть выше ран.
- Девчонки их ранами потом займутся –
командует Жмых. - А нам отсюда надо срочно уходить, не дай боги
стража появится или кто из старшаков в наши разборы влезут.
Тут мелкий парнишка, со
странным именем Рашпиль, влез…
- у них на базе сейчас, минимум, трое
остались.Не хватает Хвата, Зуси и Слизня. Зуси ранен. Ему дня три
назад за стеной – кивок в сторону крепостных ворот – бочину
заречные продырявили. Свищ и вовсе, говорят, душу богам отдал. Ну и
девчонок там у них штук пять. Но их можно в расчёт не брать, они на
положении рабынь у них. Подстилки… не рыпнутся, а то и вовсе рады
смене хозяев будут.
Жмых согласно кивает и
переводит взгляд на меня…
- ты как, до их логова с нами
прогуляться??? – Спрашивает он у меня…
я пожимаю плечами…
- дело надо заканчивать… -
принимаю я решение вмешаться, - от проблем, глупо бегать. Они всё
равно, рано или поздно догонят, а гидру надо добивать…
- это точно, - хлопает ладонью меня
по плечу наш предводитель. – Вещи свои, вон Гнусу отдай, он за ними
присмотрит. Сейчас переоденем тебя, да и я сам приоденусь за счёт
этих уродов – кивает в сторону валяющихся на земле пленных. - Их
участь потом решим, но вначале, надо отсюда убраться. Давайте на
Погорелье… - и, видя, что я не понимаю, о чём он говорит,
Жмых поясняет – наша полянка, где поединок устраивали с
Кирюхой. Погорелье, там дома сгорели, а строиться боятся.
Предрассудки. Да мы тебе рассказывали об этом раньше. А среди
своих, это место и называем Погорелье… - и уже всем. - На
ноги этих уродов, тех, кто не может сам идти, пускай сами под руки
или на руках и тащат. Кто возмущаться или сопротивляться
будет, дрынами по спине. Не зашибите, они нам ещё послужат…
***
Сидим, горячий напиток пьём. Я чистый
и вымытый расположился на тёплых мягких подушках. Под ногами
настоящий, пускай и выцветший, ковёр. Убогинько, зато тепло.
В руках чаши, в которых и разлит
горячий напиток. В прикуску старые пряники грызём. Грызём… это мы -
я, Жмых и оклемавшийся Гнус…
-…стрелки то, обычное дело, но
чтобы на них разборы устраивать, да такого давненько не было. Это
толковище, а не война. А тут не успели мы подойти, да чего там от
нашего места то было идти, а эти сразу бить стали. Они то лбы
здоровые. Мне вон сразу без разборов дубинкой по голове и я уже
очнулся, когда вы сюда на базу собрались... – разговорчивый Гнус,
думаю, и на том свете не потеряет своей врождённой весёлости и
повышенной разговорчивости.