Я промолчала. И нет, не потому что я
тихая и скромная девушка, а потому что в обморок не хотелось.
Убегать из своей собственной квартиры с криками ужаса тоже. Но было
мне, мягко говоря, некомфортно.
— А… Альвисс? — с трудом вспомнив
свои вчерашние галлюцинации, спросила я. — Селендин?
— Он самый. Так что? Сегодня надо
тебя лечить? Или так и будешь словно кошка драная ходить?
— Лечить, — подумав, отозвалась я. И
бочком, как краб, готовясь в любой момент дать стрекача, я начала
пододвигаться к дивану.
— Да не бойся ты, убогая, —
снисходительно произнесла кукла. — Сядь, я тебе порезы и ссадины
уберу. А то ты такая страшная, что смотреть противно.
Глубоко вдохнув, я затаила дыхание,
села рядом и зажмурилась. Ой, божечки, как же жутко-то!
— Лиханодо сель диран шизза! —
повторил вчерашние слова игрушечный эльф и дотронулся до моего
лица.
Я вздрогнула, но не пошевелилась.
— Ну? И долго будешь изображать
трепетную жертву на алтаре? — спросил он через минуту.
Я приоткрыла один глаз, потом второй.
После чего встала и прошла к зеркалу, чтобы взглянуть, что теперь с
моим лицом. А на нем из всех последствий моих автомобильных
неприятностей остался лишь фингал.
— Не глюк! — констатировала я,
проверив кожу и убедившись, что даже розовых следов не осталось, не
то что шрамов.
Кукла презрительно хмыкнула и
отвернулась.
— Спасибо, — поблагодарила я,
вернувшись на диван. Убрала звук у телевизора и развернулась к ней.
— А ты… кто?
— Эльф. Разве это неочевидно? — Ответ
прозвучал так, словно он говорил с маленьким ребенком или умственно
отсталым взрослым.
— Да это как посмотреть… —
пробормотала я. — Мне вот раньше не доводилось беседовать не то что
с эльфами, но даже с куклами…
— Сама ты… кукла! — разозлился мой
визави, слез с дивана, дошагал до противоположной стены, резко
высоко прыгнул и уселся на прежнем месте, свесив вниз ножки.
— Альвисс, прости. Но пойми меня… —
попыталась я извиниться и продолжить разговор.
Но, увы, признаков жизни он больше не
подавал. Сидел на своей полке как самая обычная игрушка, и сколько
я ни пыталась его разговорить, не реагировал. Снимать его оттуда я
побоялась, а потому махнула рукой и отправилась сначала в ванную,
где с наслаждением обмазала лицо сыворотками и кремами, почистила
зубы, а потом легла спать.
Перед тем как уснуть, долго
прокручивала в мозгу происходящее. В то, что у меня шизофрения,
верить не хотелось. Ведь зуб перестал болеть, и порезы залечились.
Можно, конечно, предположить, что мне все это только чудится,
но…