– Получайте.
Гектор схватил конверт.
– Вы настоящий принц среди ученых, – сказал Гектор.
– Кто же теперь так скуп на похвалу? – Декстер снова приложился к пиву. – Прочитаете потом, хорошо? Где-нибудь, где потом сможете ее сжечь. А то еще перепьете и забудете здесь.
– Не дождетесь.
– Материал довольно лаконичный, как большинство скетчей к книге «Праздник, который всегда с тобой», но не лишен интереса, – сказал Декстер, облизывая с губ пивную пену. – Самое интересное на полях. Там как раз заметки для романа о вас, который Хем собирался написать. Безумные вещи. Наверное, у Хемингуэя в конце действительно было с головкой плохо.
– Да? И в чем суть?
Декстер криво улыбнулся и с сомнением покачал головой:
– Кое-что о вас, Хеме и тех убийствах, связанных с сюрреалистской живописью и фотографией.
Гектор почувствовал, как похолодела спина. Гектор писал именно эту книгу, только он называл ее «Торос и Торсос». И писал Гектор этот «роман», чтобы защитить себя и отомстить.
– Вы можете в это поверить? – сказал Декстер. – Я хочу сказать, что с точки зрения концепции это выглядит полным безумием.
Гектор пожевал губу и с трудом улыбнулся:
– Точно, черт побери.
Вернувшись в Сан-Вэлли-Лодж, Гектор пошел в гостиную, собираясь выпить и прочитать главу, которую Хем написал о нем.
Внезапно он затормозил. За угловым столиком сидели двое мужчин, погруженные в разговор. Один был ученый, которого Гектор видел накануне, тот самый, которому он придержал дверь, когда тот входил с хорошенькой беременной женой-блондинкой.
Вторым мужчиной был Донован Криди. Хотя прошло много лет, но Гектор его все равно сразу узнал.
Агент ФБР пока еще не заметил Гектора. Гектор прикрыл лицо сложенной вдвое рукописью и вернулся в вестибюль.
История будет ко мне милостивой, потому что я намереваюсь ее делать.
Уинстон Черчилль
Ричард шел мимо регистрационной стойки, вернувшись с кладбища и после встречи с тем человеком, когда его окликнул дежурный: – Мистер Полсон, у меня тут записка. Вы должны немедленно позвонить миссис Хемингуэй. Она сказала, что номер вы знаете.
Ричард чертыхаясь начал ощупывать карманы. Он очень надеялся, что бумажка с номером телефона при нем. Он не хотел звонить в присутствии Ханны, не хотел, чтобы кто-то услышал, что будет говорить Мэри.
Даже в телефонных разговорах эта старая сука была грубой и требовательной. Материлась и командовала. Она вела себя с Ричардом так, будто время, которое она собиралась уделить ему, чтобы поговорить о своей биографии, было одолжением, которое она неохотно делала… как будто он был у нее на посылках. Мэри всячески выражала недовольство, что приходится тратить это время, хотя, черт бы ее побрал, именно она была инициатором этой встречи.