—
А что с водоисточниками? Живые гидранты хоть где-то остались? —
Тихо спросил Семен Анатольевич.
—
Только река Кача. Воды в гидрантах нет, — коротко ответил
Колесников.
***
Я
конечно предполагал, что дела в городе обстоят не очень, но о таком
«не очень» даже не думал. Что он там сказал насчет правого берега и
ударной волны? Катастрофические разрушения?
—
Товарищ полковник, разрешите вопрос, — я поднял руку и, дождавшись,
пока Седов посмотрит на меня, спросил:
—
А сколько вообще людей успели эвакуировать?
—
Не так много, как могли, — полковник поморщился и
продолжил:
—
По нашим данным, с левого берега успели вывезти около шестидесяти
тысяч человек. Эвакуация правого началась позже. По плану, автобусы
оттуда должны были уйти на Железногорск и Уяр, но ушли или нет,
сказать не могу. Не знаю. В общей сложности — примерно сто тысяч,
плюс мы вот сейчас... пытаемся вывозить людей.
Сто тысяч человек. Из миллиона с
лишним. Я прикрыл глаза и откинулся в кресле. Интересно, сколько
моих друзей, знакомых, коллег оказались в списках погибших? А кто
из них смог выбраться из города? В висках ощутимо забухал пульс, и
я медленно вдохнул, пытаясь прийти в норму. Говорил же себе —
не нервничать! Раскиснуть можно будет потом, в спокойной
обстановке. А сейчас найдутся дела поважнее!
Савельев и Щукин,
г. Красноярск,
Октябрьский р-н,
15 июня, понедельник,
23:40.
Радиационный фон: 49
мкР/ч.
Я
никогда не считал себя настоящим пожарным. Большую часть службы я
провел либо на лекциях в детских садах и школах, где рассказывал
подрастающему поколению об основах противопожарной безопасности,
либо в кабинете, занимаясь нудной и малополезной бумажной работой.
На нескольких выездах мне конечно довелось побывать, когда наше
подразделение задействовали как дополнительные силы, но этого было
критически мало, чтобы говорить об опыте и профессионализме.
Поэтому, когда наш «Урал» с включенными проблесковыми маяками
выезжал с парковки торгового центра, я испытывал нехилый мандраж.
Ладони ощутимо потели, а в ногах ощущалась предательская слабость.
Куда я прусь, идиот? Там же радиация, огонь, завалы!.. Жить
надоело?! Однако, прусь же. И Макс рядом, тоже заднюю не включил.
Только сопит напряженно, да подшлемник постоянно
поправляет.
—
Нормально? — Я хлопнул товарища по плечу.