Кокорев почувствовал неизъяснимое облегчение. «Отстала, зануда, – думал он про себя, вытирая потные ладони о пиджак, – вот прислали ведьму, теперь она меня сгноит – до конца года ей времени хватит, ох, как хватит!»
В классе стояла гробовая тишина, как на годовой контрольной по алгебре, но кокоревское счастье пока и не думало присаживаться за его парту:
– Мы ждем, господин Кокорев! – голос Александры Даниловны прозвучал желанной музыкой для одноклассников, которые так любили подобные зрелища, что самый жестокий римлянин показался бы на их фоне безобидной крохой, дергающей папу за нос.
– Так вы откроете нам свою тайну? – в классе кто-то хихикнул, но тут же осекся под строгим взглядом Кошкалды, которая захлопнула журнал и встала, ясно давая понять, что для «мима» все еще только начинается.
Надо сказать, что двоечник не зря молчал – прозвище его каким-то образом пришло следом за ним из той школы, где Кокорев учился раньше, но был исключен за неуспеваемость и привычку отнимать мелочь у первоклассников.
Его вызывали на педсовет, распекали, и даже один раз «грабителя» даже побил старший брат кого-то из закабаленных им малышей, но в Кокореве, по-видимому, было невозможно искоренить его разбойничью натуру, и он продолжал «добывать зипуна» на переменах, возле столовой и раздевалки.
Тогда измученные преподаватели и убитые горем родители решились на крайний шаг – и перевели Кокорева в школу, где учатся главные герои нашего рассказа – Кирилл и Колян. В родной школе Кокореву старшие ребята дали кличку Копыто – за то, что он всегда, где бы и с кем бы ни стоял, начинал непроизвольно разгребать что-то ногами. Прозвище прижилось, и мальчишку уже никто иначе не называл.
Когда Копыто в первый раз явился на занятия в новую для него школу и попытался установить привычный для него режим долгов и «счетчика» среди учеников младших классов, то справедливый, но суровый Колян дождался делягу после занятий и так убедительно объяснил ему суть хороших манер, что Кокорев тотчас же отправился просить прощения у игравших в чинзу мальчиков из младших классов, правда, под бдительным присмотром «наставника».
Запуганные должники, раскрыв рот, смотрели, как низвергнутый Копыто стоял на коленях в пыли школьной спортплощадки и выкладывал на землю все имеющиеся у него деньги.