Никсон. Я проговаривал свою новую фамилию вслух, еле слышно. Никсон. Взять фамилию тридцать седьмого президента, мне показалось забавным. Несмотря на то, что за мной водились большие и маленькие неприятности, а также курение травки в школьном туалете, драки со старшеклассниками, я учился отлично. Учёба открывала мне путь в миры, наполненный чем-то живым, более настоящим. Такой была моя мама. Она радовалась каждому дню. Мечтала объехать всю страну на своём стареньком бьюике. Отец всегда был козлом. Я вообще не понимал в детстве, как они смогли найти друг друга. Как она могла влюбиться в него? Они были такие разные. Он настаивал, чтоб мама посещала все мероприятия, связанные с его работой. Ей претило появляться на публике. Она считала, что женщины ходят туда, чтоб показать свои новые платья, а мужчины, чтобы поговорить о женщинах. Ей было противно ходить рядом с отцом под ручку и фальшиво раздавать улыбки. Отец заранее ей писал на листочке, кому она должна была улыбаться шире. Так было хорошо для его бизнеса. Но она страдала от этого. Позже, отец, откинув все приличия начал появляться в обществе своей секретарши. Теперь она улыбалась и крутила своей толстой задницей перед каждым, кто был выгоден моему отцу. Для моей матери это был удар. И в одиннадцать лет я остался наедине с отцом.
Наверное, я всегда ненавидел его. Он редко присутствовал в моей жизни. Секретарша, с которой он закрутил роман, была не единственной. После неё приходили другие. Сара, Молли, Джессика… Они все были одного типа. Толстые накачанные задницы, вываливающаяся грудь и минимум мозгов. Отец не стеснялся своих женщин. Он хлопал меня по плечу, двенадцатилетнего мальчишку и знакомил с новой пассией. Может он думал, что открывает мне дорогу в мир больших денег и красивых женщин?
Моя ненависть росла, как снежный ком. Я искал в нём хорошее на протяжении нескольких лет. Если моя мама в нём что-то разглядела, значит в нём это было? Но она могла и ошибиться. Все совершают ошибки, но не все их признают. Когда я решил, что с меня хватит, отец впервые обратил на меня внимание. Я ввязывался в драки, борясь за воздух. Мне нужно было вытащить из себя это чувство, чувство беспомощности. Я всё делал ему назло. Разрушал его многолетнюю репутацию, также, как и он разрушил жизнь матери. Я доказывал ему каждый раз, что я здесь и он нужен мне. Но он меня не слышал, даже не смотрел в мою сторону. Просто платил в очередной раз залог и сетовал, что у такого умного человека, как он, мог родиться шалопай. Он не понимал, что я не был шалопаем. Я был всего лишь ребенком, который потерял свою мать и не хотел потерять отца.