Мне непрерывно мерещилось тёмное, пугающее своей безмолвностью помещение электроподстанции; рубильник, клацающий своими ножами и рассыпавший вокруг себя веер искр. Он будто манил меня к себе. Я непрерывно ворочался, то накрывался, то сбрасывал с себя одеяло.… И так до двух часов ночи.
В конце концов, я встал с кровати. Прошёл по тёмным помещениям квартиры на кухню и, не включая свет, выглянул в окно, в ночную даль. На улице было тихо и безветренно, весь город спал. Лишь откуда-то издалека доносились пьяные голоса подзагулявших граждан. Тут-то и созрела в моей голове идея. Под покровом ночи я вдруг всерьёз собрался сходить на уже сданный объект, незаметно проникнуть на его территорию. После чего, так же незаметно пробраться в помещении электроподстанции, к тому самому, не дающему мне покоя рубильнику. До фабрики не более двадцати минут ходьбы, столько же назад – в общем, если не возникнет ничего непредвиденного, примерно за час-полтора я должен был управиться.
Дабы не разбудить домочадцев, я вынес одежду в коридор и прикрыл за собой дверь. Когда надевал брюки из моего кармана вдруг выпала связка ключей, которую ещё днём я, как будто, отдал Ивану Викторовичу, начальнику охраны фабрики. Ума не приложу, как она вновь оказались в моих брюках.
«Да и какая, собственно разница?.. – подумалось мне в ту минуту. – …Проще будет попасть вовнутрь того самого объекта, который меня ныне интересует».
Путь до фабрики преодолел, как говориться: на одном дыхании. Забор предприятия перемахнул с одного прыжка. И вот, открыв ворота, я уже вошёл в помещение подстанции. Удивило меня то, что здесь, во внутреннем помещении, было вовсе не темно. Хоть и прибыл я на объект ночью, тем не менее, сквозь верхние окна сюда пробивался лунный свет. По крайней мере, я мог легко ориентироваться и перемещаться по подстанции. Кроме того, я вновь мог наблюдать колебания воздуха, с которым ранее уже сталкивался. Этот самый воздух и на сей раз, был словно живым, он изгибался, образуя огромные линзы, либо сгущался, перемещаясь тем сгустком из одного угла в иной.
Вовсе не обращая внимания на те, невероятные по своей красоте воздушные искривления, я взял со стола карандаш и пару чистых листов. После чего, сам не понимая зачем, принялся записывать, выявленные в процессе текущего осмотра, строительные замечания и электромонтажные недостатки.