– Я поняла, – мягко улыбнулась помощница и поудобнее расположилась на белых простынях, – Сколько я буду спать?
– Около трех-четырех часов, но, если Ваше состояние будет критическим, датчики меня оповестят, и я выведу Вас из сна принудительно.
– Я Вам верю.
Девушка легонько коснулась его ладони и легла поудобнее, закрыв глаза. Тело профессора от легкого незначительного жеста вспыхнуло, и он на мгновение забыл, кто он, и чем тут должен заниматься. Но быстро пришел в себя и ввел препарат в вену помощницы.
Через некоторое время ее дыхание выровнялось, и она углубилась в искусственное состояние морфея. Теперь настал его черёд, суггестор присоединил оставшиеся провода к себе и откинулся на спинку кресла, стоявшего рядом.
Сначала ничего не происходило, он сразу же увяз в тягучее забытье и увидел свою помощницу, она блуждала в темноте и пыталась сориентироваться. Было видно, что она напугана, но упорно продолжала искать, пока впереди не забрезжил небольшой свет.
Девушка поспешила навстречу свечению.
Это оказался гигантский экран, демонстрирующий жизнь незнакомых им людей. Она села напротив монитора и принялась всматриваться в черно-белые кадры.
Так прошел час или два, а она все сидела и напряженно всматривалась в лица прохожих. Но никого, соответствующего искомому объекту, не обнаружила.
Нужно возвращаться, сегодня пробный день и им не стоит слишком долго находиться в искусственном сновидении.
Профессор очнулся первым, окинул взглядом мониторы и понял, что девушка все еще сидит и ничего не видит. Нажал нужный выключатель и начал ждать ее пробуждения.
Она возвращалась нехотя, стараясь как можно дольше пробыть в забытье и найти интересующий их объект. Но в итоге распахнула глаза и несколько раз моргнула, приходя в себя.
– Я не смогла, – прошептала девушка, опуская ресницы. Из-под них показалась прозрачная капля и медленно скатилась по щеке. Окситоцин тихо плакала.
– Нет, Вы смогли. Вы нашли место, откуда будет возможен контакт с объектом. Просто требуется немного больше времени.
– Правда?
– Да. Сегодня отдыхайте, мы продолжим завтра.
От произнесенного «мы», стало уютно, и воспоминания об отце снова всплыли в памяти профессора. Главное не привыкнуть, слишком большой риск.