К сожалению, клуб «Чертова дюжина»
сразу привлек внимание Яны, а как же иначе? Голографические черти
танцевали перед входом, завлекательно потряхивая мерцающими цветами
и пушистыми юбками; похоже, у сегодняшней вечеринки была
полинезийская тематика. Рядом, словно в издевательство, монитор
демонстрировал запись последнего шоу Лотереи и я увидел, что моя
несбывшаяся мечта – черноволосая Лора – в очередной раз досталась
какому-то херу из херувимов. Да что же за непруха такая! Я точно
знал, что результаты Лотереи подделать нельзя, но все равно такая
несправедливость бесила!
К этому моменту меня уже бесило все и
жутко хотелось упиться в хлам.
– Что? – крикнул я, перекрывая грохот
музыки, когда Яна снова дернула меня за рукав, а потом настырно
потыкала пальцем в сторону чертей. – Мы туда не пойдем, мы сюда
пойдем... нас ждет реально хорошее место, сколько раз тебе
повторять! Потом спасибо скажешь. Нет, я сказал!
– Почему? – Яна погасила подхалимскую
улыбочку и нахмурилась. – А я хочу!
– Дорого!– проорал я и, схватив
девчонку за руку, потащил ее в противоположную от «Дюжины» сторону.
– Один коктейль это моя дневная зарплата. Я бедный! А после того,
как ты меня обчистила в Синтезаторе, я вообще нищий!
– Откуда ты знаешь, что дорого? –
возмущалась Яна на бегу. – Значит ты туда ходишь, да? А как со
мной, значит нельзя, да? Я тебе это припомню!
На ходу я все таки не выдержал и
обернулся к проклятому монитору. Лора, одетая в длинное зеленое
платье с глубоким декольте и разрезами до самых бедер, с легкой
полуулыбкой шла к Трону Победителя, протягивая руку жестом королевы
очередному счастливчику. Я стиснул зубы и горестно выругался. И без
того паршивое настроение свалилось в фазу глубокой депрессии и
ненависти к человечеству. А Яна, как назло, твердо решила
повеселиться, но вид «крутого места» ее не слишком
впечатлил.
– Это бар или бункер? – саркастически
спросила она.
Конечно, после искрящегося дурью и
радостным возбуждением гей-пристанища, прямоугольный бетонный
монолит с вплавленными в него частями космических кораблей казался
мрачным и неприветливым. Даже название бара «У погибшего странника»
затерялось бы в месиве граффити, покрывавшем стены сплошной коркой,
если бы не одинокий прожектор, направленный на надпись, небрежно
намалеванную белой краской.