От Техносела до медблока получалось
далековато и пришлось раскошелиться на моноколесо. Под конец я
совсем приуныл, оценив, сколько планов накрылось медным тазом на
ближайшие пять дней. Это и задолженность по общественным работам, и
отмена выгодного заказа; я уже не говорю о том, что пропущу турнир
по покеру, не впишусь в Аукцион, а о Лотерее, само собой, придется
забыть. Грустно. И опять не высплюсь нормально.
Трафика почти не было и уже через
пятнадцать минут (идеально вписался в предписанное время), я стоял
перед прозрачной дверью медбокса. Глянул внутрь, оценивая
обстановку, и замер, не веря своим глазам: посередине бокса, на
регенерационном кресле, установленном рядом с капсулой «матки»,
лежала девушка!
Мое сердце ухнуло куда-то вниз и там
же осталось, продолжая биться в усиленном темпе.Девушка была абсолютно обнаженной. Ее
белоснежная кожа почти сливалась с мякотью кресла, и медицинские
датчики казались жестокими паразитами, впивавшимися в беззащитное
тело. Вокруг суетился Булочник и что-то подправлял и передвигал, то
и дело дотрагиваясь до девушки. Я почувствовал прилив злости – ведь
знал же, сволочь, что у девчонок первые сутки либидо повышенное,
вплоть до импринтинга и все равно лапал ее. Или нарочно это
делал?
Кстати,
насчет импринтинга... а ведь несколько следующих суток именно мне
предстоит постоянно находиться при новой
подопечной!
Я
слегка оторопел от возможных перспектив. Нижнее сердце
запульсировало еще чаще, и я почувствовал как поднимается... мое
собственное либидо. Надо было с этим завязывать. Сказывалось уже
то, что почти шесть квинков мне не везло в Лотерею, даже со
штабными привилегиями.Я
решительно поднес ком к панели защиты, зеленый огонек приветливо
пискнул и дверь распахнулась, пропуская внутрь.
Булочник уже успел прибраться после Перехода, но
запах еще не выветрился – густой, ванильно-кислый, он пропитывал
все помещение медблока. Запах был приятным, но тревожным, как
воздух перед грозой. Матка продолжала пульсировать в форме бутона,
но белесые лепестки тихонько сдувались и скукоживались в
подрагивающей сердцевине из таких же бесцветных отростков. Вязкая
жидкость текла из отростков и на глазах отвердевала, формируя
временный кокон. Мерзкое зрелище, отвратительное своей чуждостью.
По спине пробежал холодок и волосы на руках встали дыбом, впрочем,
все как обычно...