Имена склонялись во всех падежах: кто с кем спит, первые жены, другие.
Виссарион питал к нему уважение; шепнул:
– Дима, приглядись! Он-то уж своего не упустит: очень информированный малый!
Болтливость портняжки поначалу раздражала, не давая возможности заговорить о главном. Но под влиянием коньяка многое изменилось. Когда сменили графин, разговор стал совсем вольным. Семен не скупился на шутки, а Виссарион оказался на редкость щедр: снял китель, подсадил знакомых девиц, потребовал еще два прибора, шампанское, прочитал из меню шесть названий – все причудливые, а чтобы поддержать веселье, забавно рассказывал об итальянских подделках «Кардена». Девицы смеялись; уже назначалось время первой примерки. Семен обещал Рыженькой скидку взамен на некоторые услуги.
Услышав: «манекенщица», соседка зарделась.
Очаровашка.
Очаровашка с озороватыми глазками.
– Тебя как зовут-то, красавица? – поинтересовался Семен.
– Дуняша!
В это время дверь распахнулись, и вошла молодая женщина в белом платье, со столь шикарной фигурой, что бантики тончайших, как нити, бретелей словно провоцировали: только потяни – и увидишь, как соблазнительны без одежд ее бедра. Провожали улыбками восхищения.
Не только я.
За ней следовал неопределенного возраста человечек, карлик – как бы паж, в пиджачке коверного на манеже.
Фетровая шляпа была заломлена, как у ковбоя.
– Это – Марчелло, – пояснил Семен.
– Странное имя… А ее как зовут?
– Марго… Шикарная женщина! – На губах Виссариона заплутала улыбка. – Шарма побольше, чем на сцене у Шмыги!
Семен, говоря о ней, наоборот, прибегал к неприличным намекам.
Ее подпускали к разным влиятельным мужичкам. Подпускали, как бабочку: роскошную, нездешнюю по уму, и едва ли не светскую по манерам. Одних потом могло ожидать карьерное продвижение, место во власти; других стирали, как ластиком, едва она их оставляла. Теперь, когда по слухам она была обеспечена, искала то ли жениха, то ли новую жертву, то ли продолжения приключений, доверительно подкрашенные в тональность вечера губы, казались более чем доступными.
Если бы не глаза: холодноватые. Взгляд как бы взвешивал тебя целиком, от него становилось не по себе.
Что-то спросила у подлетевшего к ней Даниила, того самого, что еще недавно услужливо приносил нам закуски. С метрдотелем обменялась рукопожатием. Мелькнул перстень с рубином, перевитым двуглавой змеей.