– Не было там никаких артефактов, и быть не могло, – отрезал Дежнев. – Там вообще ничего не было, на этой треклятой поляне. Полная аннигиляция. Один пепел и шлак.
– Пепел и шлак, – задумчиво повторил Вольфрам. – И три человека, которые сумели выбраться из этого ада. Правда, двое из них умерли по дороге в больницу. Но вот третий…
– Полный инвалид, – оборвал его Дежнев. – Катается в инвалидной коляске, мочится в шланг и, главное, ничего не помнит о событиях в лесу. Вообще ничего. Я сам проверял психосканером. Полный нуль, в основном, базовые рефлексы. Он даже говорить разучился.
– Понятно, – криво усмехнулся Вольфрам. – Ну что ж, спасибо тебе, Петр Степанович, за откровенный разговор. Ну что, теперь настал час потехи? – и тронул ногой звякнувшую стеклотарой сумку.
– Чаепитие отменяется, – проскрипел Дежнев. – Устал я. Все же, возраст не тот, отдыхать часто требуется. Ты уж не серчай, старлей…
– Понятно, – вздохнул Вольфрам, быстренько попрощался и покинул не слишком гостеприимное жилище.
Но все таки что-то тревожило его, не давало покоя. Какое-то смутное ощущение, что он упустил нечто важное, что услышал, но на что не обратил внимание. Ладно, отмахнулся Вольфрам, запись беседы есть, в Конторе прослушаю еще раз, может, что и всплывет.
Но уже на платформе, дожидаясь электрички, идущей в славный город Вирск, Вольфрам сообразил, что это было. На прощание Дежнев назвал его старлеем. А ведь Вольфрам представился ему просто по имени, не упоминая звания. Что это было? Просто догадка, или…
ДЕЛА КРУПНЫЕ И МЕЛКИЕ – 3
(«СС ОП»)
Второе Главное Управление КГБ СССР.
Из донесений от 01.07.1983 г.
Из записи допроса Павлюкова Н.А.
«– … мы должны были провести ночной магический обряд на месте бывшего дома Ипатьева.
– Для чего?
– Чтобы пробудить…
– Ну, продолжайте, что замолчали? Или вы считаете, только сумасшедший сотрудник госбезопасности мог плести такую ахинею?
– Но ведь он…
– Послушайте, милейший Николай Андреевич! Если вы продолжите в таком же духе и будете дальше бекать и мэкать, я закончу эту беседу, и разговаривать вы будете с другими сотрудниками и в совершенно иной обстановке. Как вам обвинение в клевете на наши доблестные органы?! Все изменится, едва вы окажетесь за дверями этого кабинета. Никто не сможет гарантировать вам безопасность… А я могу! Вы понимаете это?!