-Судя по твоим словам, ты и сам прекрасно в курсе. Нам помогли ваши
заклятые друзья в белых масках. Предоставили транспорт, вашу форму
и оружие. В наступившем бардаке местные защитнички совсем
расслабились.
-Уж не тебе говорить мне о расслабленности, Череп. Ты мало того что
урод моральный, так еще и беспросветный идиот. Зачем вы сняли со
стен все вооружение? Что за спешные сборы? Неужто в отпуск, на
теплые юга собрались. – заслышав издевательский тон Андрея, Череп
гневно сжал зубы, но все же стерпел, и начал нехотя отвечать.
-Нам говорили, что тут безопасно будет, в ближайшие дни. Только
одиночки, да приблудные зараженные. А им на стены не залезть.
Говорили… Говорили что вывезут отсюда. К себе, куда-то, через
черноту…
-Как много интересного ты знаешь, Череп, - Андрей довольно цокнул
языком, прислоняясь к стене камеры спиной, - даже для меня вести о
том, что наши «заклятые друзья» обитаются в черноте, стала
сюрпризом. Давай поподробнее, с момента про «говорили». Кто
говорил, как поддерживали связь? Может, о чем-то еще
договаривались?
-Только о том, что они дадут нам безопасное место, в котором не
будет зараженных, с бабами и выпивкой. С нами договаривался один из
них… Я не видел лица, но по голосу, взрослый мужик. Он сначала с
нами ошивался, этого крикуна в подвале пытал, а пару дней назад
свалил. Сказал что… Сказал, за нами на днях приедут.
-Знаешь, когда я впервые увидел твою рожу, - начал Андрей,
монотонно постукивая рукой по каменной стене, - я подумал… А как ты
вообще докатился до такого, Череп? Неужто ты и там, в своем мире,
имел такие нехорошие наклонности? Не желаешь просветить?
-Что со мной будет? – Череп насупился, снова отводя глаза в
стену.
-Это не ответ на мой вопрос, - Андрей отстранился от стены, подходя
к двери, - впрочем, не хочешь, не отвечай. Не обеднею. А насчет
твоей дальнейшей судьбы, скажем так, ничего радужного там не будет.
Ты совершил преступление, и далеко не одно. А преступления должны
быть наказаны.
-В прошлой жизни… Я был юристом… – долетели до Андрея тихие слова,
почти заглушившиеся шумом закрывающейся двери. Какая жестокая у
судьбы ирония. Юрист, человек которому должно защищать права людей,
в этом мире скатился до обычного бандита с садистскими
наклонностями. А имеет ли он право винить его? Можно ли ему решать
судьбу этого человека? Что-то, скрывающееся в глубине души, за
монотонно отстукивающим свой ритм сердцем, говорило что не только
можно, но и нужно. Отбрасывая прочь странное наваждение, Андрей
зашагал в сторону уводящей наверх лестницы.