Робу это было понятно, ведь ему уже четырнадцать. Кстати, он
отдавал себе отчёт, что подобных глупостей, за которые его избил
Олзер Портер, года два-три назад он бы не совершил. Теперь же он
повзрослел, мать умерла, и он должен по мере сил помогать отцу
обеспечивать семью. А он только проблемы ему создаёт, ссорясь с
Портерами!
Но всё же идти показываться родителю не надо. Как бы его потом
не отругали, это будет меньшее из зол.
Роберт Прайм встал и медленно пошёл к калитке. Чёрт! Ещё и нога
болит! «Будь ты проклят, Олзер! Я тебя ненавижу!» – признался в
ярости Роб. Но возможности сладить с высоким, крепко сложенным
соседом у жутко худощавого Роберта не было. К тому же несмотря на
то, что Роб подрос за это лето и стал почти как отец, до Олзера ему
всё же ещё далеко. Тот на целую голову выше. Да и дерётся как
настоящий боец!
- Ненавижу, – бормотал Роб, выйдя за калитку и направившись в
сторону кладбища.
Через него Роб решил пойти в лес. Надо дойти до речки, вымыть
рожу и что-нибудь придумать. Надо достать деньги, чтобы обратиться
к лекарю или…. Впрочем какой смысл?! Мать всегда говорила, что
синяки, раны да ссадины заживают долго. Всё равно придётся идти к
отцу… Но всё же надо попробовать хотя бы что-нибудь придумать, а не
сидеть на заднем дворе в этой вонище.
Роб спустился с горки, на которой стоял общий дом Праймов,
Ленсертов, Бузеров, Филкиных, Грамкиных и Портеров, дошёл до
кладбища и нашёл могилу матери. За пару месяцев она изрядно обросла
мхом. Роб уже больше полугода не плакал, приходя сюда. Для него это
было достижением. Нужно уметь не плакать! За это все ребята в
округе могли застыдить. Хорошо, что Роб приходил сюда с отцом и
тётей Амандой. Иногда приходили Мэри и София. Тогда Роб старался
отворачиваться. Самым большим позором для него в последние,
наверное, года так два было быть осмеянным девчонками. Ровесниц
Роба отец научил называть девушками. От этого стыда было ещё
больше! Роб не знал, почему так, но если девочки над ним смеялись,
он сразу краснел. Зато если они смеялись над его шутками, он был
чуть ли не на вершине блаженства. Правда, второе удавалось крайне
редко.
Он нашёл заросший мхом камень. На нём едва разборчивым шрифтом
было написано: «Орра Прайм. 3828-3876 года от Дарения
Жизни». Мать порой учила Роба читать.