Батинавт, молчал, перестав поворачиваться к нам с Бертом, реагируя на реплики. И лишь изредка нервно подёргивал, словно поправляя, небольшие наушники с усиком микрофона.
– А у вас другие вопросы есть? Уж слишком часто задаёте одно и тоже. Формулировочка прихрамывает.
– Я стараюсь быть лояльным ко всему. И к вам, в частности. Вы же начинаете играть в намеренную таинственность, которой скорей всего нет. Или, просто, надуманна.
– Не знаю, может быть в действительности всё так и есть, как вы говорите. Но это ведь только предположение. При всём том, что вы ещё небыли на «Медузе». – Он вновь замолчал. – Хотя, – Роллан тяжело выдохнул, – стоило ли…
– На Станции ещё что – то произошло?
– Как сказать… – батинавт уклончиво покачал головой. – Конечно же, жаль Монаха, – с сожалением и бравурно произнёс Роллан, словно забыв о моём вопросе. – Только говоря откровенно, постарайтесь никому не доверять на «Медузе». Мы так зовём нашу Станцию. – И, тут он обернулся: – Может оно и к лучшему будет.
– И вам тоже? – кинул Берт.
– Смышлёный у вас киб, – хмыкнул Роллан.
–Это биохом, биокибер по – старому. У него прекрасная гено – биомная структура и модифицированный мозг. Экспериментальное творение Инканского Комбината Биомоделирования, бывший, когда – то, Биокибернетики. Можно сказать, достойный Наследник славноизвестного Дьондюрага…
– Можете не стараться ублажать мои уши. На Станции ещё трое таких же как вы умников имеются. Вот с ними и наговоритесь. Нарассказываетесь до не могу. А сейчас – просто, ждите и готовьтесь к выходу.
Роллан начал заниматься приборами и налаживать связь с «Медузой». Буквально через несколько минут мы вплыли в ангар и жёстко причалили. Да так, что я надсадно охнул, пытаясь удержаться из – за небольшой болтанки о спинку кресла водителя.
– Вылезайте! Всё тем же макаром, что и залазили. У шлюза подождёте – выходить сразу опасно. Рядом есть лифт барокамеры, вот на нём и будем добираться, – Роллан скинул наушники и уже в вдогонку, крикнул: – Ничего там не трогайте! Сам всё сделаю.
Выбравшись на небольшое полукольцо причального пирса я с откровенным интересом начал оглядываться, рассматривая внутренний интерьер Станции. Мне ещё ни разу в жизни не доводилось бывать в подобных местах. И уж тем более, на такой глубине. Повернувшись к покачивающейся в бассейне воде, где спокойно покачивался глайдер, я постарался разглядеть хоть что – то, скрывающееся за блёклой поверхностью, подсвеченной снизу. Вдруг, фонари погасли сделав зеркало воды полностью чёрным, в ангаре же свет тут же ярко вспыхнул.