Но крылья и любительские тренировки никто не отбирал. Главное, не сносить на лету всяких там огненных королей. Хотя его величество что-то на этот раз молчит. Молотит по несчастному манекену и молчит. Удивительно, как Бастиану за почти полгода комы удалось сохранить такую форму. Казалось, он стал еще шире в плечах. А может, то была иллюзия от бликов огненных шаров.
Я злилась, что вновь и вновь косилась в его сторону. Сбилась с набора высоты и чуть было не полетела камнем вниз, едва успела повернуть, делая твиззлы, кувырнулась в воздухе, потеряла ориентацию и почти распласталась по оконному стеклу. Кейман был не так уж и далек от истины, опасаясь, что я здесь убьюсь.
Неожиданно в зале стало темно – хоть глаз выколи. Я резко затормозила, воздух в легких кончился, и понадобилась пара секунд, чтобы вернуть голос.
– Эй!
– Что? – раздалось из темноты.
– Свет!
– Это был мой свет. Я закончил. Мне что, факелом поработать, чтобы ты поразвлекалась, Шторм?
– Мог бы предупредить. Куда мне теперь садиться?
Серьезно, я так увлеклась твиззлами, что понятия не имела, в какой стороне зала нахожусь. Через пару минут глаза, конечно, привыкнут к темноте, различат в ней очертания окон – и худо-бедно я опущусь, но ведь бесит же! Нельзя отключать свет у человека, который парит под потолком.
– Ладно, если я врежусь в скамейки или манекены, отмазываться будешь ты.
Ну да, ну да, конечно. Если бы я всерьез еще в это верила…
– Ладно, спускайся, я тебе скажу, если ты налетишь на что-нибудь.
– А подсветить ты мне не можешь?
– Это не так весело. – Я прямо услышала, как Бастиан усмехнулся.
– Дебил, – буркнула я и полетела в противоположную от него сторону. Медленно и вытянув руки.
Можно было попробовать зажечь свет своими крупицами, но мне надо было поддерживать крылья – магия заканчивалась быстро и жаждала новых крупиц.
Наконец пальцы коснулись холодного окна. Я помнила, что под ним пара скамеек, поэтому опускалась аккуратно. Наконец ноги коснулись твердой земли, крылья уменьшились – и у меня получилось зажечь свет. Бастиан, покатываясь со смеху, стоял у стенки.
– Ты как моль у окна. Гигантская моль в поисках щели… или шубы – со спины не понять.
Я его жалела? Расспрашивала Брину о его самочувствии?
– А ты себе только сердце пересадил? – бросила я, проходя мимо. – О других органах не думал?