Но не до Антханта. Вот по кому я
соскучился. По своему имени, которое сделал сам. Как он там сказал,
Вестник этот? «Вступишь в клан, как Антхант».
Звякнула эсэмэска. Неспеша подошел,
открыл:
«Привет. Может, в киношку? Так
скучно.»
Каролинка. Ага, скучно ей по утрам.
Мутит она с Лаккером, а со мной в киношку. И плачу, конечно, я.
Потому что «такой милый».
Я, видать, по жизни обожаю мучения,
поэтому пишу:
«Давай».
Самому стремно, долбанная френдзона.
И долбанный интернет, а то бы я и не знал, как это называется,
когда девчонка вроде и рядом все время, но дальше определенных
границ ничего не позволяет. Потому что «ты же не такой, как все, ты
такой милый». Сидел бы с ней в счастливом неведении, слушал про
плохого и хорошего Сережу, пока крутят рекламу перед сеансом, и
лыбился гормональной улыбкой.
Чтобы я чувствовал какие-то угрызения
совести по поводу друга, то тут все сложно. Это все-таки он у меня
ее увел. Или она от меня ушла к нему. Да и то, что я теперь ее,
бывает, в киношки таскаю, ну никак нельзя назвать изменой. Скорее,
в этой ситуации лузер – только я, у которого всегда найдутся
денежки ей на билет.
Ну, любит Каролинка кино, и любит
вспоминать, как хорошо было, когда мы вместе ходили в кино.
Пишу:
«Давай в кафешке посидим, кофе
попьем».
Через минуту тренькнуло, гляжу на
пучеглазый смайлик, типа удивлена:
«Ну давай».
Быстренько отвечаю, ведь это же я
мужчина, который должен принимать решения:
«Давай к 11 в Кофе-Зомби».
Быстро присылает ответ со счастливым
смайликом:
«Ок».
Ну да, с ней я всегда принимаю
мужские решения, куда нам сходить. И, как мужчина, оплачиваю ее
заказы. Тьфу ты, даже противен стал сам себе.
Гляжу на плакат. Антхант был другим,
это я после того турнира стал таким тряпкой. А был тру-папкой! Надо
срочно тебя возвращать, дружище.
Почему-то мысли все время нет-нет, да
и возвращались к Мираж. Плавает на задворках сознания, кинжальчиком
поигрывает. Интересно, какая она?
***
Кофе тут был вкусный, как всегда. Да
и чизкейк не подкачал.
– Сережка вообще какой-то задумчивый
стал. Ходит угрюмый…
Смотрю на Каролину, смешливую
крашеную блондинку, при этом в игре она Клеопатра. А та явно не
светлая была, как мне помнится. Каролина специально покрасилась,
говорит, чтобы наивнее выглядеть.
Сидим уже, наверное, минут двадцать,
а она все про Лаккера рассказывает, как ему трудно. Раньше я как-то
активнее участвовал в таких разговорах, а сегодня на меня это
навевает тоску. Я вообще-то надеялся, что хорошее утреннее
настроение будет со мной весь день.