– Что ты сказал? – снова спросил меня
лидер Гидры.
– Мне заказали ганкнуть Мираж, –
повторил я свое откровение.
Воцарилось молчание, через несколько
секунд гном процедил сквозь зубы:
– Босс, одно слово, и я превращу его
в фарш! – и снова взвел затвор. Да сколько же у него там спускных
механизмов?
– Так, тихо. – задумчиво произнес
Вестник, – А кто заказал?
– Не скажу, извини, – я покачал
головой, – Своих не сдам, но и тебе я сказал только правду.
– Ну, в принципе, догадаться
нетрудно, – резюмировал лидер Гидры, хотя в его глазах я прочел
одобрение. Вестник повернулся к Мираж, – Ты говорила
кому-нибудь?
Мираж покачала головой:
– Обижаешь, босс!
Священник поджал губы:
– А ведь это проблема, где-то у нас
крот.
– А вы вообще про что, ребята? –
спросил Винтик, он смотрел поочередно то на лидера, то на
соратницу.
Я молчал, хотя мне тоже было жутко
интересно, о чем все-таки болтали между собой гидровцы.
– Как они узнали-то? И что теперь
делать? – Мираж беспомощно заозиралась, будто сейчас отовсюду
хлынут толпы врагов.
– Так, не паниковать. Передавай мне,
дальше я буду думать, – Вестник отозвал кинжальщицу в сторонку.
Я видел, что там они произвели
скрытый обмен, в таком случае нет визуализации передаваемых
предметов, все происходит через окно интерфейса. Гном кашлянул,
привлекая мое внимание, и махнул ружьем – мол, особо не
всматривайся, не твоего ума дело!
Завершив сделку, Мираж с Вестником
вернулись к нам. Лидер Гидры сразу махнул гному:
– Винтик, ты со мной, портуемся в
Пириту обычными свитками. Дальше на месте скажу.
Они с гномом практически одновременно
скастовали телепортацию, и пока вокруг них клубились эффекты
заклинания, Вестник повернулся к Мираж:
– Так, а ты… Ну, в общем, как хочешь,
на свое усмотрение. Можешь и дальше идти спать, но только к осаде
чтоб как штык!
Кинжальщица кивнула, а Вестник
посмотрел уже на меня:
– Спасибо, Антшот. Такое не входило в
наш договор, так что за мной должок. – и он козырнул мне на
прощание, исчезая в мерцании телепорта.
Огни магии рассеялись, и на холмистую
степь снова опустилась ночь, освещаемая только щербатым Изилем, а
вокруг воцарилась тишина.
Мираж осталась стоять рядом со мной,
тут подошел и Усмарь:
– О, большие дела решили, можно,
наверное, и дальше идти… – и осклабился орочьей клыкастой
улыбкой.