Чужой клинок проворен и неутомим. Вот только что сержант отбил укол
в лицо, как лезвие, стремительной иглой летит в живот… К черту,
Аллаху и прочим дьяволам таких портных… к черту! Всех сил и умений
достает лишь на то, чтобы хоть как-то обороняться...
Все кончилось так же, как и началось – внезапно. Ударом приклада
удалось сшибить с ног «портного», а подскочивший черпак из крайней
партии добил лежащего короткой очередью. За стеной казармы
зарокотали моторы, слажено рыкнули пулеметы и все стихло. Похоже,
кто-то все же завел БМД и пришел на помощь. Уцелевшие душманы
исчезли неизвестно куда, оставив в казарме кучи трупов. И запах…
тот запах, о котором не пишут в книгах о войне. Тяжелый,
выворачивающий нутро запах бойни – смесь ароматов сгоревшего
пороха, крови, мочи, испражнений, внутренностей. Руки Анатолия
покрыты грязной, застывающей коркой крови. На автомат, который он
инстинктивно продолжает держать в руках, страшно взглянуть. Как и
на то, что осталось от головы лежащего неподалеку Кислицина…
Громкий телефонный звонок выдернул Толика из нахлынувшего кошмара.
Чертыхнувшись, он поспешно вышел из ванной, на ходу вытирая пену с
лица. Радио в комнате работало негромко, шел очередной выпуск
новостей:
«Арест бывшего главы нефтяной компании «ЮКОС» Михаила
Ходорковского, который обвиняется по семи статьям уголовного
кодекса, в том числе в хищении чужого имущества путем обмана в
составе организованной группы в крупном размере, уклонении от
уплаты налогов. По данным следствиям, сумма ущерба, причиненная
действиями Ходорковского, составляет более одного миллиарда
долларов…»
- Алло?
- Алло, Толян! Гарри это, - жизнерадостный голос звонившего
заставил Анатолия поморщиться.
- Чего хотел, Гена? – зная, что Геннадий Водохлебов очень не любит
когда его называют своим именем, ответил Анатолий.
- Толян, ты чё? Не в настроении? Денег опять не платят? Брось, тут
сейчас такая халтура привалила. Помнишь Василича? Ну, того, который
директор больницы? Ему надо срочно смонтировать рентген-аппарат.
Поможешь? Десять штук, по пять каждому…
- Когда? – Пять тысяч вполне позволяли прожить до следующей выплаты
получки на заводе, причем совсем неплохо. После смены президента
зарплату выплачивали пусть и с задержкой, но более-менее стабильно,
раз в два-три месяца. По сравнению с девяностыми, когда деньги
выдавали то раз в полгода, а то и вообще раз в год, изменения были
радостными, а если учесть и некоторое повышение выплат – даже
революционными. Но деньги, да еще такие большие, лишними точно не
будут, сразу подумал Толик. Тем более, что о сроке очередной
выплаты в бухгалтерии завода молчали, как партизаны на допросе в
гестапо.