– Зачем убивать собственного деда?
Я вертела соломинкой в пластиковом стакане с фруктовым фрапучино специально, чтобы получить этот уникальный звук – писк соломинки в пластиковой крышке.
– Суть в том, что это может изменить историю, – сказал Митчелл так, будто это я завела беседу о путешествиях во времени.
– Нам обязательно об этом говорить?
– А о чем еще? – искренне удивился Митчелл, и его брови поползли вверх.
У Митчелла были очень густые брови. Это первое, на что я обратила внимание, когда его увидела. А еще он грыз ногти. Это второе, на что я обратила внимание. Ногти многое могут рассказать о человеке.
Я достала сотовый и отправила Элизабет эсэмэску: «Спаси».
– Тебе страшно? – спросил Митчелл.
Он пытался развлечь меня или как-то приободрить. И очень внимательно смотрел мне в лицо.
Я отрицательно покачала головой:
– Просто скучно.
Это была ложь. Конечно, мне было страшно. Я понимала, что дурно веду себя с Митчеллом, но ничего не могла поделать. По какой-то причине, не знаю по какой, я злилась на него. Может быть, на самом деле я злилась на себя – из-за того, что согласилась на свидание с парнем, который мне совсем не интересен. Или из-за того, что он не тот, с кем я хотела бы встречаться. Нет никакой вины Митчелла в том, что он не Бен Пэриш. И тем не менее.
«Спасти от чего?»
– Мне все равно, о чем разговаривать, – сказал Митчелл.
Он уставился на клумбу с розами, размешивая осадок в кофе; его коленка при этом так прыгала под столом, что мой стаканчик затрясся.
«Митчелл».
Я не думала, что надо набирать еще какой-то текст.
– Кому ты пишешь эсэмэски?
«Говорила, не встречайся с ним».
– Вы не знакомы.
«Поздно».
– Можем пойти куда-нибудь, – предложил Митчелл. – Хочешь в кино?
– Сейчас комендантский час, – напомнила я ему.
В комендантский час никому не разрешалось появляться на улице, за исключением военных и «скорой помощи».
«Лол. Чтобы Бен ревновал».
– Ты злишься или что?
– Нет, я же сказала, просто скучно.
Митчелл обиженно поджал губы. Он не знал, о чем еще говорить.
– Я всего лишь хочу понять, кто они, – сказал он.
– Да кто угодно, – сказала я. – Никто не знает, а они нам не скажут. Так что теперь все сидят и гадают на кофейной гуще. Дурацкое занятие. Может, это люди-мыши с планеты Сыр прилетели за нашим проволоне.
«БП неизвестно о моем существовании».