От Любы получил письмо плохое, хочет обратно.
31 августа 41
За это время немцы прилетели один раз. Но, по всей вероятности, их встретили наши летчики: была объявлена воздушная тревога, были слышны в пасмурном небе самолеты, а стрельбы не было с наших зениток.
Дела у нас плохие: два дня назад оставили Таллин, принимаем оттуда личный состав и прочее. Флот перешел к нам. В официальных сводках об оставлении Таллина не говорится. Но нам сообщили приехавшие оттуда. Сейчас с Керном (инженер из техотдела) занимаемся стрельбой по бутылкам из винтовок, переделанных из учебных в боевые, сегодня получилось неплохо, только не знаю, как они будут стрелять по цели. Идут слухи, что оставлен Выборг. Я предполагаю, что Ленинград и Кронштадт будут отделены от центральной России немцами, и наша жизнь станет совсем невыносимой. Сейчас продуктов питания в городе достаточно, народ наш стойкий, не паникерствует, настроение спокойное, все занимаются изучением оружия, чтобы защищать себя от германцев.
Сегодня получил письмо от Любы: собирается ехать дальше, на восток, и хорошо сделает, нервы будут здоровее.
Война, ужасно жалко народ, сколько его гибнет, как с одной, так и с другой стороны.
А ведь народ есть хороший, умный.
Для чего нужна эта война?
3 сентября 41, 03.45 часа
Подкрались сволочи к самому Ленинграду. Сегодня говорят, что германцы выбросили десант на окраину города, пришлось посылать миноносец.
Над Кронштадтом всю ночь летают самолеты, стерегут город. Спасибо, что у нас такая авиация, а то было бы значительно хуже.
На днях был в гастрономе, хотел купить конфет, но их не оказалось. Колбаса и прочие продукты есть.
Плохо то, что в наших начальниках амбиций много и часто это мешает работе, иной раз из-за этого теряется ценная инициатива.
Вчера получил от Любы открытку, уже едет дальше, на восток, очень рад за них, что здоровы, скучаю по ним, хочется в связи с этим записать стихи Ивана Франко:
И ныне пусть нас делят долы, горы,
Когда меня преследуют укоры,
Тебя зовет душа,
К твоей груди ребенком припадает,
У ног твоих заботы забывает,
Твой голос властен слезы приглушать,
А если я во сне тебя увижу,
То кажется мне все, что ненавижу,
Отбросил, как клубок змеиный, злой,
Весь день в душе лелею облик нежный,
Пусть не любовь, не веру, не надежду,
А чистый, светлый образ твой.