Почти каждый день Кронштадт обстреливает артиллерия. 12 октября на завод было сброшено около 75 снарядов, подожгли два небольших топливных бака, правда, там не было нефти, все было в свое время убрано, но все – таки остатки горели несколько минут.
Работаем хреново, больше прячемся от обстрела, все считают артобстрелы хуже бомбардировок. При бомбардировке объявляется воздушная тревога, все укрываются по мере возможности, дается отбой и снова спокойная работа, а артобстрел всегда внезапен: начинают падать снаряды, и только потом подается команда укрыться и не выходить на улицу.
От Любы пришла телеграмма, что она получила аттестат и 200 рублей, наконец-то, теперь ей будет полегче. Письмо идет оттуда месяц.
Пока бомбежек Кронштадта не было, думаю, что это следствие того, что у нас появилось много истребителей или немцы были заняты на юге.
Тревога была, но даже близкой стрельбы зениток не было слышно, самолеты отгонялись нашими истребителями.
Теперь сообщают, что совместно с нашей авиацией дерется и английская. Это хорошо, Лукин твердит, что кое-где сложилась революционная ситуация, по-моему, это бред, его оптимистические фантазии и лазейка, чтобы успокоиться.
24 октября 41
Дела совсем плохие: вскоре после ухода из Мариуполя оставили Таганрог, а это в нескольких часах от Ростова на Дону. Юг от нас отрубается. Правда, немцы дорого платят за захват наших территорий, которые нельзя назвать покоренными, так как в тылу врага возникает партизанское движение.
Появилось Можайское и Малоярославское направления. Я всегда думал, что Малоярославль – это недостигаемое место для врагов. Но в этой войне получилось, что и этот город стоит под угрозой. Я сейчас даже не уверен, что нет немцев в нашем Ноздрино или в Детчино, где работает Шура.
Никак не могу понять, почему побеждают немцы? Неужели только одним превосходством в технике? Вчера выступал с докладом бригадный комиссар Родионов: якобы немцы потеряли уже в этой войне 4 млн человек в армии.
(На самом деле за два первые года войны фашистский блок потерял на Восточном фронте 2 млн солдат и офицеров: по данным начальника Генерального штаба Ф. Гальдера, наши потери были в разы больше).
Это значит – в месяц по миллиону, дорогая война, правда, он не сказал о наших потерях, надо полагать, что все-таки поменьше, так как они наступают, а наши обороняются, но бывает и активная оборона. Куда же может дойти враг при таком отходе наших войск? Неужели мы угробили Россию? Быть такого не может. Ведь мы тогда будем достойны презрения и называться пустыми болтунами, способными только кричать о нашем могуществе и превосходстве в мировой обстановке, а когда коснулось до дела – все пошло наоборот.