Идти к нему нужно было немедленно, Тамара отлично это знала и понимала, почему на самом деле тянет – от страха.
Был еще один выход – бежать отсюда побыстрее, забыв обо всем, что знает.
Тамара вылезла из-под простыни, под которой спала по случаю жары, сунула смятую постель в ящик дивана и пробурчала, выйдя на кухню:
– Ну куда столько набрала, ба? Едешь-то всего на три дня.
– Так ведь самое необходимое, Томочка. И неизвестно еще, то ли на три дня, то ли… – Бабушка тяжело вздохнула.
Полечиться бабуля любила, то сердце у нее болит, то желудок, то давление. Всех врачей уже достала, вот и отправили ее в областной центр на консультацию, чтобы она от них отвязалась. Тамара наклонилась к двум плотно набитым сумкам и покачала головой:
– Куртка-то зачем? Вон какая жарища стоит.
– Так ведь… Сейчас жарища, а завтра похолодает. Не в Африке живем.
Тамара махнула рукой и неожиданно заметила, какие явные синяки у бабки под глазами и какие бледные, почти синие губы.
– Ты вообще-то как, бабуль? Чувствуешь себя как?
– Да ничего, Томочка. Как обычно. Давай завтракать да пойдем.
– Линка приехала, – нарезая только что сорванные огурцы, вспомнила Тамара.
– С мужем? – Бабка поставила на стол кастрюлю с молодой картошкой.
– Одна.
– Надолго? Интересно на нее посмотреть.
– Говорит, в отпуск. Посмотришь еще. Да она и не изменилась почти.
– Болит у меня за тебя душа, Томочка, – тяжело вздохнула бабка, накладывая ей полную тарелку. – Линка-то не красивее тебя, а давно замужем, а ты… Будешь такая же неприкаянная, как мы с твоей матерью.
– Не каркай!
– Не буду. Что на роду написано, то и будет. У них вся семья такая, удачливая. Полина, покойница, замуж хорошо вышла, и дочь, и вот внучка.
– Не больно-то Линка похожа на счастливую. И отпуск с мужем врозь проводит. – Тамара подумала, добавила себе салата из огурцов.
– У меня ухажеров полгорода было, а у Полины один. А вышло, что я всю жизнь одна с ребенком, а она с мужем.
– Ну хватит, ба, – поморщилась Тамара.
– Не повторяй ты наших ошибок, Томочка, не разбрасывайся. Ищи хорошего человека. А богатство дело наживное, сегодня есть, завтра нет. Вон Сергей Овсянников – копейки лишней в доме никогда не было, а теперь самый богач. Особняк отстроил.
– Женщина у Сережки какая-нибудь есть? Что про него говорят, бабуль?
– Была какая-то, из нового города. Учительница вроде. Пожила у него месяца два, и все.