– Назови своего бога, смертная, – на хорошем русском языке потребовал окровавленный незнакомец.
– У меня нет бога, – растерянно ответила она, совершенно не понимая, почему это делает.
– Назови старшего смертного.
– Я старший смертный.
– Женщина? – кончиком клинка отвел он ладони от ее лица.
Она опустила взгляд от лица восставшего вниз – и от вида смерти и крови Дамиру снова затрясло:
– Господи, ты же убил их… Ты убил моих студентов!!!
– Они причиняли мне невыносимую боль и едва не истребили, – ответил восставший из саркофага, осторожно стряхивая с себя обрывки древней одежды и размазывая кровь из ран. – Ни один бог не попрекнет меня за желание защититься, спасти свою жизнь. У меня очень тяжелые раны. Мне нужно немедленно поесть.
Дамира невольно сглотнула, закрыла горло ладонями:
– Ты вампир?
– Кто такой амп…пир? – В глазах мужчины мелькнула тень удивления.
– Тот, кто пьет человеческую кровь.
– Нет, – сурово ответил восставший, вперив в нее мертвенный немигающий взгляд. – Я пью воду и ем кашу с мясом. Торопись, смертная, мне нужно поесть, предстать пред богом и познать мир. Ты старшая, я не стану тобой повелевать. Сделай это сама.
Дамира облизнула пересохшие губы и согласно кивнула, опасаясь раздражать восставшего мертвеца. В этот миг больше всего на свете она завидовала опытному и находчивому доценту Салохину. Но крепкие молодые нервы сыграли с археологиней жестокую шутку: она не потеряла сознание даже при таких безумных обстоятельствах.
Часть первая. Степенный монах
Пока проводник дошел до третьего купе, собирая билеты, Вывей успел без всякой торопливости забраться в нишу под изголовьем нижней полки и свернуться там калачиком. Варнак передвинул свою сумку, закрывая от постороннего взгляда торчащие лапы, и с независимым видом откинулся на спинку нижней полки, уставившись в потолок. Катя, глянув вниз, наоборот пересела дальше к окну, подперев сумку ногами и следя за проносящимися под мерный колесный перестук деревьями, домами и перронами электричек.
С легким скрипучим шелестом откатилась в сторону дверь, внутрь пахнуло углем, лавандовым освежителем и табаком с перегаром:
– Билеты предъявите, пожалуйста… – Красноухий проводник, с трудом скрывая зевоту, принял от Еремея глянцевую книжечку, пролистнул: – Ростов… Значит, до конца.