Суд да дело. Судебные процессы прошлого - страница 13

Вероятно, это сочетание качеств и привело маршала на скамью подсудимых. Его богатство не могло не вызывать недобрых чувств у его сеньора, герцога Бретонского. Суд был еще в разгаре, а тот повелел поменять межевые знаки на границах владений барона, с тем чтобы земли «колдуна, убийцы и распутника» отошли сыну герцога. Его дерзость вызвала враждебное отношение многим ему обязанного короля: во‐первых, Жиль де Рэ почтительно просил вернуть ему немалые средства, затраченные на то, чтобы привести дофина в Реймс, а во‐вторых, он подозрительно радушно принимал в своем замке сына Карла, будущего Людовика XI, интриговавшего против отца (о чем пребывавший в добровольном затворничестве маршал, видимо, не знал). Его образованность и склонность к наукам не могли не создать ему репутацию чернокнижника. А тут еще дети в окрестностях замка пропадают…

Надо заметить, что во Франции в те времена ежегодно пропадали, по оценкам историков, примерно 20 тысяч детей. Большинство из них убегали из дома в поисках лучшей жизни и приключений, многие становились жертвами семейного насилия или добычей грабителей, когда ходили собирать милостыню; кого-то похищали с целью продажи в бордели (именно там за два с лишним века до описываемых событий оказалась немалая часть участников «крестового похода детей», добравшихся до Италии, но не дождавшихся, что море расступится перед ними). В момент выдвижения первого обвинения против барона де Рэ в распоряжении епископа Нантского было только одно заявление от родителей пропавшего ребенка, которое косвенно указывало на баронский замок как место пропажи. Однако затем подобные жалобы посыпались пачками, что неудивительно, – родители исчезнувших мальчиков и девочек, помимо прочих соображений, рассчитывали на компенсацию.

Элуа Фирмин-Ферон. Жиль де Лаваль, сир де Ре, соратник Жанны д’Арк, маршал Франции

Впрочем, алхимией маршал, несомненно, занимался. Об этом свидетельствует хотя бы то, что в замке у него несколько лет жили и работали Жан де Силле и Франческо Прелати, обнаруженное в принадлежащих ему помещениях оборудование, да и собственное признание обвиняемого, сделанное в самом начале процесса, еще до пыток и отлучения: он признался в чтении одного алхимического сочинения, разговорах на алхимические темы и постановке опытов.